Книга Слезы Вселенной, страница 34 – Екатерина Островская

Гончаров хотел уйти, но вдова остановила.

– Погодите, – сказала она. – Степан за пару дней до того, как его… Он сказал, что знает про Сорина такое, что тот все равно даст денег. Он даже сказал, что не очень хорошо закладывать кого-то, но ситуация поворачивается так, что ничего другого не остается. Я хотела его попросить, чтобы он не связывался, но промолчала, потому что…

– Я понимаю, – кивнул Гончаров, – собственная семья дороже, чем жизнь негодяя. И я бы тоже пошел на все, чтобы ее защитить.

Он сказал, что готов защитить семью, и не солгал, потому что семья для каждого человека выше закона. Потому-то, вероятно, а может, даже наверняка он не сдал свою первую жену^[13], хотя семьи у них давно уже не было: он жил с Мариной^[14]в одной квартире, но больше времени проводил на работе. Они встречались, а точнее, сталкивались на маленьком пространстве общего бытия, ни поцелуев, ни добрых слов, ни приветливых взглядов. Если жена просила его о чем-то, то он выполнял. Но сам он ее не просил ни о чем. И любви не осталось никакой, да была ли она с самого начала? Страсть имелась, потому что Игорь тогда был молод, в нем все кипело, а ей требовалась защита, которую он дал. Но потом, по прошествии лет, когда он понял… вернее, узнал, что жена и в самом деле была связана с бандой вымогателей, следовало сдать ее сразу, тогда бы не было ни развода, ни раздела имущества. Все пошло бы иначе, и что было бы с ним теперь?

Но теперь у него есть Лена, и, хотя официально они не женаты, теперь она – его семья. Теперь есть ради чего жить и ради кого.

Гончаров подумал о ней, и почти сразу Лена позвонила.

– Что-то случилось? – встревожился он.

– Ничего. Я просто давно не говорила, что я тебя люблю.

Евгений Аркадьевич читал лекцию студентам, как вдруг что-то проскользнувшее мимо сознания сбило его с мысли. Он обвел взглядом аудиторию, увидел на последнем верхнем ряду улыбающуюся девушку, которая только что опустила бегунок молнии на своей блузке так, что было видно, что бюстгальтера на ней нет. Девушка улыбалась нагло, но не поэтому он запнулся… То, что сбило с мысли, находилось не вовне, а в нем самом. Но что это было? Что за мысль помешала ему закончить фразу? Он потер виски и задумался, но долго молчать не мог и поэтому обратился к студентам.

– На чем я остановился?

Все стали переглядываться: похоже было, что его никто не слушал.

– Вы сказали, что большая часть инвестиций в золото – это покупки спотов для немедленной передачи их в банк, управляющий чужими капиталами, в котором хранятся драгоценные металлы для инвесторов, – улыбаясь, произнесла та девушка, открывшая ему на обзор свой бюст.

Сорин посмотрел на студентку, пытаясь скрыть удивление. Надо же, она только что продемонстрировала ему свою грудь, и это не помешало ей запомнить сказанную им последнюю фразу.

– Спасибо, что напомнили, – поблагодарил он, чувствуя, что тревога только поднимается в нем и то, чем она была вызвана, уже исчезло в памяти, провалилось в нее так глубоко, что теперь уж не достать и не вспомнить.

Девушка продолжала улыбаться ему, расстегивая молнию все ниже и ниже.

Потянулась вверх рука молодого придурка, и сразу прозвучал его противный звонкий голос:

– А что такое спот?

Евгений Аркадьевич отвел взгляд от девушки и снисходительно улыбнулся: