Книга Слезы Вселенной, страница 47 – Екатерина Островская

– Нет, – признался Гончаров. – Просто звоню. Я все думаю про ту соседскую девочку, с которой ты играла, когда жила с мамой у Владимира Петровича. Ты помнишь, какой она была?

– Она была веселой… Помню, как однажды мы вытащили книги с полок и построили из них домик. Получился, конечно, не дом, а домище, который потом развалился. И мы с ней хохотали, нам тогда казалось, что это очень смешно… А еще ее мама приходила к нам помогать, когда моя лежала в больницах, но потом у Владимира Петровича появилась аспирантка, которая взяла заботу о нем в свои руки.

Из своей городской квартиры, панорамные окна которой выходили на простор залива, Сорин выехал утром – не самым ранним, разумеется. Ближайший огромный торговый комплекс был уже открыт. Евгений Аркадьевич прошелся по ряду с магазинами мужской одежды. Дважды заходил, чтобы посмотреть выставленный товар, и тут же выскакивал. Наконец заглянул в бутик «Корнелиани», почти сразу увидел вельветовый костюм, прошел мимо, но вернулся. Ничего вельветового в его гардеробе не было. Он в принципе не любил подобные вещи. Когда-то, в ранней юности, у него были вельветовые брюки, но они сели при первой же стирке.

Тут же подскочил молоденький продавец с бейджиком «менеджер», прикрепленным к белой рубашке.

– Замечательный выбор, – начал трещать он, – девяносто шесть процентов хлопка и пять процентов шерсти…

– Отвали! – приказал ему Сорин и поинтересовался: – У тебя в школе что было по математике?

Он хотел уйти, уже направился к выходу, но вдруг высмотрел бежевые замшевые ботинки: не туфли, а именно башмаки со шнурками. Подошел и взял один в руки: ботинок был легким, и подошва у него оказалась кожаной.

– Эй, математик, – позвал он продавца, – сейчас будем примерять.

Не прошло и получаса, как он приобрел и костюм, и ботинки, потом еще взял бежевую, в цвет ботинок, рубашку с воротником-стойкой. Старую одежду и туфли упаковали в фирменный пакет магазина. Продавец помог донести все до автомобиля.

– Приходите еще: теперь для вас будут скидки, – начал было парень, но тут увидел сверкающий полировкой Bentley и замолчал, понимая всю ничтожность своего предложения.

Переезжая Неву, Евгений Аркадьевич вырулил в правый ряд, остановился прямо посередине моста, взял пакет со своим костюмом «Бриони», с туфлями «Стефано Риччи», изготовленными из крокодиловой кожи, подошел к парапету и бросил все это в свинцовые воды.

Он заехал в «Асторию» и позавтракал там. Потом решил заскочить на факультет. Поднимался по лестнице и увидел спешащую вниз секретаря кафедры. Даме было под пятьдесят, но все, включая студентов, называли ее Лидочка.

– Как хорошо, что я вас встретила, – обрадовалась секретарь кафедры. – Владимир Захарович ознакомился с вашей докторской и в полном восторге. Он еще сказал, что защиту можно будет провести до конца года.

Владимир Захарович был заведующим кафедрой, и Лидочка по наивности своей считала, что от ее начальника зависит все.

– А что вы такая грустная? – спросил Евгений Аркадьевич.

– Да у нас тут девочка училась… Кстати, она и ваша студентка – Влахова.

Внутри екнуло, Сорин напрягся и покачал головой:

– Не помню такую.

– Так она у нас только с этого года. Она прежде в Англии училась, и ее сразу на третий курс зачислили. Вы должны ее помнить. Симпатичная такая, шатенка.