Онлайн книга «Слезы Вселенной»
|
В пятницу к Веронике приехал литературовед Чаплинский, чтобы проверить подготовку помещения и рассказать о том, каким он видит предстоящий вечер. Он явился с подарками, привез целую коробку с портретами русских поэтов. Вероника позвала управляющего поместьем Николая Левченко, и тот стал развешивать поэтов по стенам: Державин, Пушкин, Тютчев, Лермонтов, Фет, Блок, Есенин, Маяковский, Пастернак… Одного поэта Вероника не узнала. Она показала на портрет и обратилась к литературоведу: – А это кто? В очках… на школьного учителя похож… – Это… так это… как его… – растерялся Чаплинский. – Знаю, конечно… Вот… вот на языке вертится… Но там же с обратной стороны написано. Вероника попросила Левченко посмотреть, и тот крикнул: – Николай Заболоцкий! – Ой! – обрадовался литературовед. – Я только что и сам вспомнил. Мы же с ним один вуз оканчивали. Педагогический. Только он в начале двадцатых, а я в восьмидесятых. А он вам что, не нравится? Может, снять тогда? – Пусть висит, – махнула рукой Вероника и посмотрела на Чаплинского: – Сколько я вам должна за портреты? – Да ладно, – скромно улыбнулся литературовед, – чего уж там. Считайте, что это мой подарок вам. Я их, если честно, не покупал. Когда-то я сотрудничал с издательством «Советский писатель», и эти портреты висели там в коридорах. Ровно тридцать лет назад издательство приказало долго жить. Ну и по законам тогдашнего времени некоторые сотрудники решили сохранить издательское имущество у себя дома. Кто-то прихватил кожаное директорское кресло – я даже знаю кто: заместитель главного редактора. Другие сотрудники хапнули обычные офисные стулья, кто-то компьютер, кто-то зеркало из туалетной комнаты… Я пришел проститься с дорогим для меня местом, где, кстати говоря, когда-то была квартира Некрасова, и увидел полное разорение: нет ничего! Нет не только ничего святого, а нет ничего вообще! В коридорах висели портреты великих русских литераторов, которые на голых стенах казались тоже голыми. Вот я и забрал их ради спасения великой русской литературы. – Давайте я вам все-таки заплачу за ваш бескорыстный подвиг, – предложила Вероника. – Всего десять портретов. За каждый десять тысяч рублей. Такая цена вас устроит? – Путь будет так, – согласился Алексей Алексеевич. Вероника решила перевести деньги через мобильный банк, а Чаплинский в это время ей говорил: – Те поэты, которые у вас будут выступать, когда-нибудь тоже будут висеть на стенах. Это очень востребованные поэты: и Кислевич, и особенно Варвара Колпакова… Что же касается Игоря Лапникова, то он на любителя, потому что творит в классической манере, не особо популярной сейчас: у него каждая строчка зарифмована. Я знаю его давно… Сейчас ведь интерес к поэзии упал. Поэтам приходится выпускать книги за свой счет. А потом еще заниматься реализацией тиража. Поэт Лапников – слабовидящий, можно сказать, он не видит вовсе, и ему труднее других. Поэтому я ему подкидываю время от времени халтурку. Он редактирует книги… В том числе и для вашего мужа. И делает это, очевидно, хорошо, потому что нареканий и рекламаций от Евгения Аркадьевича за двадцать с лишним лет нашего сотрудничества не поступало… В кармане литературоведа пикнул мобильный. Алексей Алексеевич достал аппарат. – О, пришли сто тысяч, – объявил он, – спасибо вам. Но у меня там еще портреты прозаиков остались. Толстой. Достоевский, Чехов… Если понадобятся, то обращайтесь. Я сразу их подвезу. |