Книга Мой парень — французский шпион, страница 33 – Вера Арнгольд

Однажды мы с Эженом чуть не занялись сексом по скайпу. Ну не смейтесь! Действительно, французы могут сводить с ума. Не врала та самая знаток французской жизни и французов, точно.

Он появился утром у меня на экране и, широко улыбаясь, стал говорить всякие невероятные вещи. Не на английском, а на французском. Но я вдруг четко стала понимать, о чем он говорил. И французская речь — такая нежная и красивая — стала действовать словно гипноз. Я стала часто дышать, села ближе к компьютеру. А Эжен говорил и говорил — какая я шикарная, какая вкусная, красивая, вот такая нежная и мягкая с самого утра, про солнце, которое падает на мою грудь, а он-де сейчас собирается в душ. И как бы он мечтал там оказаться вместе со мной. Я видела из-за его плеча комнату, в которой он спал, разобранную кровать, сбитую простынь, цветы в горшке на окне, небольшую картину с наполеоновским солдатом в мундире и кивере, висящую рядом с его столом, полотенце на его плече. Он сверкал зубами, его губы были так близко…

— Здравствуйте! — неожиданно раздалось у меня над ухом.

Я резко развернулась. Кто посмел меня выдернуть из моих французских грез?

Позади стоял маньяк! Он все так же ласково улыбался и держал руки в карманах ветровки.

— Что надо? — невежливо спросила я. И на всякий случай незаметно встала в боевую позу фехтовальщика. Маньяк, однако, заметил и расхохотался. Это еще что?

— Не пугайтесь, — сказал маньяк. — Я вам принес вещь для передачи во Францию. И сейчас расскажу, где ее оставить, когда вы приедете. Уж пожалуйста, помогите нам.

Послезавтра рано утром — в Нижний Новгород, встречаюсь там с Эженом! А через неделю лечу во Францию. Конечно, волнуюсь. Уже сходила в церковь накануне отлета, подошла к отцу Владимиру. Он, как всегда, тихо, мирно стоял в Пантелеймоновском приделе и ласково смотрел на теток и дядек возле него.

— Батюшка, еду во Францию, благословите, боюсь…

Отец Владимир удивился: «Вон куда! Ах ты!» И тихонечко постучал меня железным крестом по лбу, что мне очень понравилось.

Не то чтобы я просила благословения на блудодейства с Эженом, а просто просила защиты Бога на дальнюю дорогу. И потом, я надеялась выйти замуж! А это цель добрая. Вот такие оправдания.

Рядом стоящий дядька, с любопытством прислушивающийся к нашему разговору, возопил: «Франция! Это же самое развратное место. Готовьтесь. Там кругом голые женщины ходят».

Я поразилась дядьке, голые женщины меня никак не волновали, как и голые мужчины, ну, кроме Эжена. Я же во Францию еду к Эжену, а не стриптиз смотреть.

Милый батюшка для успокоения рассказал какие-то уютные вещи, мол, побывайте при случае в Каннах, там часто бывали наши русские поэты, а недалеко, в Грасе, жил писатель Бунин, а в бухте Ангелов, оказывается, похоронен наш земляк, чудесный художник Филипп Малявин.

— Обязательно сходите на кладбище Кокад, — сказал священник.

И это приглашение меня окончательно успокоило. Вот кто знает, что тебя может внезапно успокоить?

Конечно, я волновалась из-за шарика. Почему? Да потому! Ах, я же совсем забыла рассказать вам о секретном поручении. О той самой «вещи», которую передали мне для наших разведчиков во Францию. Я, конечно, продолжала скандалить про себя, почему я и какого фига. Но это были пустые переживания, все уже было решено, и пятиться назад мне никто бы не позволил. Билеты были уже куплены, часть аванса выдана. «Маньяк» вынул руку из кармана, на его ладони лежал гладкий, деревянный, отполированный почти до блеска шарик.