Книга За пеленой дождя, страница 50 – Анна Карлссон

Отчаявшись отдохнуть, отмыла глаза от засохших слез и отправилась варить кофе. Есть некая прелесть в одиноком раннем завтраке. Весь мир спит, а ты сидишь на кухне и, попивая кофе, смотришь в окно. Редкие прохожие спешат по своим делам. Пытаясь угадать цель их раннего подъема, я представляла, что это водители автобусов и трамваев, которые спешат на работу. Могут ли люди привыкнуть к тому, что их день начинается в четыре утра? Я бы потом весь день чувствовала себя разбитой, и к вечеру наверняка началась бы мигрень. А они ничего, бодро шагают, прикрываясь зонтами от осенней непогоды.

Женечка проснулся не в духе. Я всю ночь не давала ему спать своими криками. Может, он прав, и совсем неплохо спать в разных комнатах. По крайней мере, смогу кричать и плакать, сколько угодно моей душе, не мешая ему высыпаться. Правда мне очень нравилось засыпать, чувствуя его дыхание рядом, слыша, как он кряхтит, укладываясь поудобнее, а потом храпит, погружаясь в глубокий сон. Но я смогу привыкнуть засыпать одна. Ничего такого в этом нет. По мнению Женечки, сейчас так живут многие…

С Иркой мы встретились недалеко от остановки. Наш автобус явился почти сразу, и Ирка сказала, что это знак свыше. К тому же автобус был длинный, соединенный посередине гармошкой и почти пустой. Обычно двадцать пятый был маленьким, почти всегда забитым под завязку. Я не помнила подобной роскоши, когда можно было выбрать себе место у окна и не ждать, что сейчас над душой встанет какая-то бабка, претендующая на твое место. Она совершенно точно знает, что ты — молодая корова, полная сил. И тебе совсем не повредит, если бока маленько помассируют активные пассажиры в салонной давке. Я начинала верить в чудеса.

Еще дома я положила под язык таблетку валидола, чтобы меньше волноваться. Сердце дрожало. Подумаешь, медиум. Это совсем не повод, чтобы так волноваться. Искоса взглянула на Ирку. Показалось, что она нервничала не меньше моего, только пыталась не подавать виду.

Ехали мы долго, минут сорок. Мне казалось, что город остался где-то позади. Но вдруг снова показались высокие здания нового района. Странно, что человек, выходящий на контакт с сумрачным миром, может проживать в новостройке. А как же подвал с прогнившей старой лестницей и запах земли? Все это оказалось лишь плодом моего воображения.

Мы вошли в новенький светлый подъезд. Стены были окрашены в бодрящий и оптимистичный оранжевый. Я почувствовала, как исчезают последние страхи. Запах свежей краски и чистоты еще больше придали сил. Поднявшись на второй этаж, Ирка позвонила в одну из четырех дверей, выходящих на лестничную площадку. Немного погодя, дверь распахнулась, и нас пригласили войти. Ирка толкнула меня вперед, сказав, что обождет на улице. Так мы не договаривались. Но глупо было хватать ее за рукав, призывая остаться потому, что мне страшно.

Женщина, открывшая дверь, указала мне вглубь коридора. Скинув сапоги, я поспешила в указанном направлении. Все двери, кроме одной, были закрыты. Я вошла в открытую. Комната большая и довольно темная. Запах был своеобразный. Не сказать, что неприятный, но спертый. У меня сразу закружилась голова, дышать стало сложнее. Пахло свечами, сухими травами и бадьяном. Окна комнаты были завешены шторами темного, почти черного цвета, большие зеркала на стенах тоже под темной тканью, что наводило на нехорошие мысли. По всему периметру комнаты на подставках, и просто на полу, стояли свечи. Сейчас в магазинах можно купить любые свечи, какие только захочется. Но таких, как здесь, я не видела никогда. Некоторые были высотой почти с человеческий рост, другие поменьше, третьи и вовсе небольшие и тонкие. Сплетенные между собой в косу, они напоминали клубок змей черного цвета. Да, все свечи в комнате были черными. Появилось ощущение, словно я незаметно для себя вновь очутилась в ночном кошмаре. Все стены комнаты были завешены тканью, спадавшей к полу мягкими складками. Когда за мной закрылась дверь, ее тоже скрыла драпировка, и найти выход не представлялось возможным. Я пожалела, что не положила в карман сумки еще одну таблетку валидола. Он бы мне сейчас очень пригодился. Когда я готова была начать поиски двери, чтобы как можно быстрее выбраться из замкнутого пространства, краем глаза уловила движение сбоку. Повернув голову, я увидела фигуру, облаченную в темную одежду — в черное платье в пол. На голове плотно сидела шапочка с длинными ушами. Мне было очень интересно, где она умудрилась купить себе такой странный головной убор. Темные тусклые глаза ее были жирно обведены черным карандашом. Весь антураж напоминал мне детскую страшилку про черную-черную комнату. Наверное, мне было бы смешно, если бы не было так страшно. Ни о чем подобном Ирка мне не говорила. Еще подруга, называется. Я-то думала, что меня встретит некая старушка. Наплетет с три короба, раскинет на картах, возьмет денег и отпустит восвояси, дав типичный совет. В фильмах ужасов я участия принимать не собиралась. Добраться бы мне только до Ирки — мало ей не покажется.