Книга Город греха, страница 92 – Валентина Владимировна Гасс

Потом взор Краузе выхватил склонившуюся над ним и совершенно перекошенную от гнева физиономию мистера Джока. Видно было, как бывший военврач замахивается на него скальпелем, но не успевает завершить движение: раздаётся ещё один очень громкий и резкий звук, и прямо посреди лба Джока появляется аккуратное чёрное отверстие; тут же его силуэт словно бы отваливается куда-то назад, в небытие.

Потом над Эрихом мелькают сполохи и полосы, будто огромнейшая птица машет крыльями; он ощущает кожей лица этот ветер. Верёвка на его шее ослабевает, заставляя мучительно и с надрывом закашляться.

Какое-то время нет ничего, кроме кашля. Краузе содрогается всем телом, натягивая запястьями и лодыжками ремни, пока хоть немного не восстанавливает дыхание.

— Вы его убили, Вандере! Прямо в лоб, наповал, чёрт вас дери! — слышит Эрих очень знакомый голос.

— Виноват, сэр! — оправдывается сержант. — Больше не повторится.

Верёвка, наконец, исчезает совсем, ремни раскрываются, и Эрих унизительно сжимается на столе в позе младенца, подтягивая колени почти к самой груди.

— Ну что ж вы так, г-голубчик?! — заикающимся от волнения голосом, укоризненно говорит ему инспектор Винк, отечески похлопывая по плечу. — Мы в-ведь могли и не успеть!

Амстердам, наши дни

— Девушка ты, конечно, совершенно исключительная, — вздохнув, заметил Баженов.

Сейчас они расположились на заднем сиденье такси Исуфа. Элис подвинулась, и Никита вальяжно расселся, широко расставив свои длинные ноги. Местные полицейские никого из ребят пока задерживать не стали, а недавнюю впечатляющую операцию по перехвату подозрительного автомобиля под предварительные науськивания того же Баженова провели в целях профилактики — опасались, что Эле что-то угрожает. Понятно, что предстояла ещё и официальная часть: опрос, дача свидетельских показаний и так далее. Но это отложили. После того как Элис объяснила Никите суть, а тот поделился с местным инспектором, стражи порядка среагировали оперативно, и к клинике «Рассвет» уже выдвинулось несколько экипажей. Не забыли и про «перевёртыша» Оскара.

— Ты сейчас в комплиментарном смысле или?.. — прищурилась Эля, искоса глянув на старого друга.

— В общечеловеческом. Объясни, как ты умудряешься раз за разом встревать в какие-то переделки? Куда бы ты ни отправилась, оказываешься в центре зубодробительных криминальных или мафиозных разборок! Это надо не то что нюх, а какое-то седьмое чувство иметь!

— Я ж не специально!

— Не уверен! Как можно умудриться поехать разыскивать родственников, но вляпаться в дело о торговле органами?! Как такое возможно?

— Тренировка, — засмеялась Эля, вспомнив реплику Исуфа, чей затылок маячил за подголовником водительского сиденья.

— Не разделяю твоего веселья, — хмуро отозвался Никита. — Ты была на волосок от гибели.

— Ну уж на волосок, — не согласилась Эля. — Не на волосок, а на толстый конский волос как минимум.

— Очень смешно.

— Я не совсем понимаю некоторых вещей, — призналась Элис. — Например, насчёт дяди Владлена, который забрал меня и перевёз в «Рассвет».

— Это самозванец, — пояснил Никита. — Я не знаю никаких Владленов Шапиро и прочих. Он прикрылся моим именем, чтобы извлечь тебя из клиники Краузе. Информационная обеспеченность у них тоже поставлена на высоком уровне. Но и в Интерполе не пальцем деланые. Шапиро, как оказалось, в международном розыске уже второй год! И вот всплыл в Амстердаме. Получается, они присмотрели тебя как потенциальную жертву. Родственников нет, одна в чужой стране. Внутрях у тэбэ молодые и здоровые органы! Мало ли туристов пропадает в Европе. Ищи-свищи! А чтобы ты ничего не заподозрила раньше времени, тебя якобы отпустили из «Рассвета». Оборвали ниточку с клиникой, а потом похитили бы тебя в тёмном переулке и разобрали на запчасти. Шито-крыто.