Книга Доктор Фальк и дачные убийства, страница 35 – Игорь Евдокимов

– Вы обещали, – едва слышно шепнул оцепеневшему Фальку Платонов и шагнул навстречу Сидорову. – Я в вашем распоряжении, Александр Петрович!

Урядник и инженер покинули курзал, оставив Фалька в одиночестве. Доктор растерянно взглянул на сложенный листок бумаги в руках. Кажется, сама вселенная была решительно настроена испортить все его планы.

– Какой кошмар, Василий Оттович, – произнес распорядитель. Он так и остался стоять с ошарашенным видом у дверей в кофейный зал.

– Да уж, – глубокомысленно подтвердил Фальк.

– Я не о том, простите, просто совсем забыл закончить перечень, – продолжил Аркадий. – В субботу на летней эстраде дает концерт духовой оркестр добровольного пожарного общества. Вас записать?

– В сложившихся обстоятельствах? На духовой оркестр добровольного пожарного общества? Черт с вами, записывайте!

В ночь на среду Василию Оттовичу не спалось. Сей факт можно счесть примечательным уже потому, что обычно его идеально вышколенный организм подобных вольностей себе не позволял. Стоило Фальку положить голову на подушку и закрыть глаза, как можно было бы по часам отмерить пять минут, после которых мерное дыхание доктора превращалось в легкое сопение, поза – расслаблялась, а разум преспокойно переправлялся в царство Морфея.

Не в этот раз.

Василий Оттович бессонно ворочался на кровати (которая по такому случаю завела привычку раздражающе скрипеть, чего ранее за ней не наблюдалось). В те краткие минуты забытья, которые давались Фальку, его посещали кошмары. Вот мертвая генеральша встает с пола и указывает перстом в окно: «Смотрите, Василий Оттович, серый монах пришел за мной!» Вот инженер Платонов стоит на эшафоте с накинутой на шею петлей и грустно говорит: «Моя судьба была в ваших руках, доктор». А потом Василий Оттович видел со стороны, как он сам взбирается со свечой в руке в комнатку на вершине башни, выглядывает в ночной мрак – и видит фигуру монаха, безмолвно наблюдающую за ним с мостика, перекинутого через ручей в глубине участка.

Уснуть ему удалось только на рассвете – и то, можно сказать, с чужой помощью. Ибо в последнем по очередности горячечном сне увидел он Лидию Шевалдину в белом летнем платье, выходящую из реки и садящуюся рядом с ним на клетчатый плед:

– Василий Оттович, бедненький, вам надо спать… – говорит она и целует его в лоб.

После этого Фальк спал без сновидений до десяти часов утра.

Неудивительно, что утренний кофей он пил на веранде в наисквернейшем расположении духа. Под горячую руку Василия Оттовича попалось письмо от очередного дальнего родственника, интересующегося, нет ли у доктора возможности разместить его с семейством на своей даче. Подобные родичи служили бичом любого дачевладельца – да и просто бедняг, которые летние домики только снимали. Эта саранча налетала практически без предупреждения, занимая все комнаты, съедая все запасы, вытаптывая все цветы, наполняя окрестности мерзким смехом и детскими криками. Испортив отдых одному страдальцу, сия мамаева орда просто перемещалась в следующий дачный поселок, где жил очередной брат-сват-кузен-деверь-внучатый племянник-друг-приятель-мимолетный знакомый – словом, очередная жертва.