Онлайн книга «Тайный архив Корсакова. Оккультный детектив»
|
Сомнения возникали именно в части, которую озвучил сам Назаров. Нотариус видел завещания, в которых все наследство раздавалось на благотворительность. Видел завещания, оформленные в порыве злобы или в качестве мерзкой шутки из могилы. Но товарищ министра не выглядел ни меценатом, ни шутником. А личность одного из наследников нотариуса беспокоила. Отсюда – и сомнения в здравом рассудке хозяина кабинета, ведь душевнобольные не имели права оставлять духовные. Что же делать? – Что вы, у меня и в мыслях не было усомниться! – пробормотал нотариус. – Позвольте лишь еще раз уточнить: в своем завещании вы хотите разделить все наличные и имущество на две равные части. Одна из них достанется вашей внучке Екатерине. Обязанность по распоряжению данными капиталами до достижения ею совершеннолетия, а также вторая часть наследства полагается… – Лицу, указанному в завещании, – закончил за него Назаров. «Безумен! Он положительно безумен!» – подумал нотариус. Но как это доказать? И, главное, стоит ли рисковать ради этого своей карьерой? С другой стороны – репутация. Утвердить завещание душевнобольного? Его же на смех поднимут! Нотариус судорожно перебирал в голове известные ему статьи законов, которые могли бы снять с него ответственность, – и, наконец, светлая мысль посетила его голову! «Отстранение от наследования по недостойности»! Внучка Назарова, которой, по закону, должны были достаться все средства и имущество, или же ее опекуны могли бы подать иск и доказать, что второй наследник принуждением или обманом побудил товарища министра вписать свое имя в завещание. А учитывая репутацию указанной личности – они без труда выиграют дело. Да, это выход! – Да-да, конечно, простите меня, – просветлев лицом, забормотал нотариус. – Профессиональное, знаете ли. Во всем хочу быть уверен. Он вздрогнул, когда за спиной раздался сухой смешок. Обернувшись, нотариус заметил, как недвижимый господин с длинными волосами смерил его презрительным взглядом. – Конечно, – милостиво кивнул товарищ министра, не обращая внимания на веселье неизвестного гостя. – И теперь, когда вы во всем уверены, в присутствии троих свидетелей вы внесете данный текст в актовую книгу, я заверю его своей подписью и получу на руки выписку, которая и достанется означенному лицу. Я ничего не упустил? – Э-э-э… – Глазки нотариуса перебегали с хозяина кабинета на черновик завещания и обратно. Либо он сейчас заявляет, что не может удостоверить подобное сумасбродство, либо… – Вы ничего не упустили, ваше высокопревосходительство. Мне потребуется буквально несколько минут. «Безумен, – думал нотариус, внося текст в актовую книгу под тяжелым неотрывным взглядом Назарова, – он положительно безумен!» IV 19 октября 1880 года, Санкт-Петербург, Адмиралтейский проспект Из кабинета полковника Корсаков вышел в крайне задумчивом настроении. До встречи с жандармом он пребывал в уверенности, что государственным служащим абсолютно не интересны дела оккультные. Да, его семью не раз просили о помощи и высокопоставленные сановники, и приближенная ко двору знать, и даже сам императорский дом нет-нет да и призывал Корсаковых. Но ему и в голову не могло прийти, что паранормальными делами могут заниматься жандармы. Политическая полиция охотилась на нигилистов, присматривала за вольнодумцами и занималась охраной императорской фамилии. Но полковник, учинивший ему эдакий дружеский допрос, явно хорошо разбирался в вопросах, которые Владимир всегда считал прерогативой Корсаковых. Жандарм ничего не говорил прямо, предпочитая изъясняться аккуратными намеками, но легче от этого не становилось. Он знал, что мсье N. нанял Корсакова. Знал про Стасевича. Знал про смерть Родионова. И, конечно же, знал, что бесследное исчезновение восьми человек – это загадка как раз для Корсакова. |