Онлайн книга «Дело о безутешном отце»
|
Владимир кивнул, потом понял, что в темноте этот жест никто не разглядит, и сказал: – Да! Думаю, да! – Госпожа Штеффель? – спросил ротмистр следом. Ответом ему была тишина. – Амалия? – еще раз позвал Корсаков. Вновь молчание. – Выходим, – не стал тратить время на третий окрик Нораев. – Поручик, говорите с нами! – О чем? – потерянно спросил Павел. Владимир медленно двинулся на его голос. – О чем угодно. Решетников еще рядом с вами? Постольский помедлил с ответом, видимо, ощупывая пространство вокруг себя, а затем отозвался: – Да, его тело здесь. Господи, я убил его! Владимир двигался вперед, выставив руку, пока не наткнулся на стену. Дверь должна была находиться правее. Ощущая под ладонью вырезанный на деревянных панелях узор, Корсаков аккуратными шажками начал перебираться к выходу, пока под ногами не хрустнуло стекло. Следом носок его ботинка уткнулся во что-то мягкое. – Эм… Поручик, я вас не пнул? – спросил Владимир. – Нет. Видимо это Решетников. – Мерзость какая, – пробормотал Корсаков и сделал шаг назад. – И не беспокойтесь. Думаю, он был мертв еще до того, как вошел в комнату. – Но он же стоял! Он двигался! Он стрелял в нас! – Он стал куклой, – раздался совсем рядом голос Нораева. Он тоже достиг выхода. – Что бы не встретило его в этом доме, оно убило Решетникова, а затем подчинило своей воле, словно марионетку. – Вы удивительно спокойны, Василий Викторович. Не впервой? – спросил у темноты Корсаков. – Можно и так сказать, – с неприятным, неуместным, смешком подтвердил Нораев. – Хотя, должен признать, такое я вижу действительно впервые. – А я вот, кажется, сталкивался с подобным совсем недавно, – вид надзирателя с застывшим в жутком оскале лицом вызвал в памяти Корсакова образ восставшего из мертвых исправника Родионова – храброго служителя закона, который ценой своей жизни помог Владимиру спасти маленький город от разбуженных безумным художников потусторонних сил из старого кургана. Неприятное воспоминание сменила мысль еще более пугающая – даже зная, что Решетников сейчас лежит под его ногами, Корсакову все равно чудилось, что мертвый сыщик бесшумно поднялся и уже стоит рядом ним. С вытекшими глазами и безумной улыбкой. И ему не нужен револьвер, чтобы разделаться с Владимиром. Ойкнул Постольский, чуть не устроив Корсакову разрыв сердца. – Спокойнее, Павел, это я, – Нораев, для разнообразия, звучал почти заботливо. – Дайте мне руку. И вы, Корсаков. Кто-то несколько щелкнул пальцами в темноте, совсем рядом. Владимир вытянул руку, пытаясь нащупать ладонь ротмистра. Наконец ему это удалось. У него оказалась на удивление деликатная рука. Почти женская… – Корсаков, долго вас ждать? – раздался голос Нораева. Совсем не там, где его ожидал услышать Владимир. «Но если ротмистр там, то кто…» Корсаков похолодел от ужаса и не успел закончить мысль. Неизвестная рука дернула его вперед, в провал на месте зеркала. Владимир потерял равновесие и вывалился в соседнюю комнату. XIII 19 октября 1880 года, в то же самое время, где-то на окраине Санкт-Петербурга. – Вы не имеете права! Я подчиняюсь товарищу министра внутренних дел! Прозвучало на удивление жалко. Видевшие этого человека ранее Олег Нейман или Владимир Корсаков здорово бы удивились, застав грозного обезьяноподобного мужчину плачущим и дрожащим от ужаса. А вот полковник удивлен не был. После пары часов настойчивого общения с ним, такой непрезентабельный вид принимали гораздо более уверенные в себе и опасные люди. Жандарм просто воспринимал это как данность. Их беседа в доме, о существовании которого знал лишь полковник, да пара его самых верных подчиненных, продолжалась уже довольно давно. Подручный Назарова держался стойко. |