Онлайн книга «Дело о безутешном отце»
|
–Ты явно слишком смышлён, чтобы сунуться сюда без защиты, – повернулась к нему Амалия. – А вот жандармы… – Я дал поручику защитный амулет, – сказал Владимир. – Это тот мальчик? – в устах Амалии такое обращение к их с Корсаковым ровеснику звучало забавно. – Что ж, допустим. Тогда дух либо должен был вернуться обратно в останки баронессы, либо… – Вселиться в Нораева, – прошептал Корсаков. – Восхитительно, потусторонняя тварь в жандармском начальнике, – фыркнула Штеффель, прислонившись к стене. Она переводила дыхание. – Нам с тобой нужно срочно выбраться из этого дома, пока этот лже-Нораев не нашел меня. – Но зачем ему это? И почему он не превратился в такую же безумную марионетку, как Решетников? – Не знаю! Но я единственная, кто уцелел после ритуала, понимаешь? Думаю, существу, которое сейчас поселилось в жандарме, нужно это исправить. Постольский и Нораев тоже выбрались в освещенную часть дома. Павел, подавив предательскую дрожь, облокотился на стену. На своего начальника он смотрел другими глазами: ротмистр был слишком спокойным, словно явление сошедшего с ума Решетникова с вытекшими глазами – это нечто обыденное и само собой разумеющееся. – Что это было, Василий Викторович? – наконец нашел в себе силы спросить поручик. – Куда подевался Корсаков? И где госпожа Штеффель? – Сейчас не время и не место для этих разъяснений, – покачал головой Нораев. – Идемте за мной. Он быстрым шагом направился в парадную часть особняка, и Постольскому ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Они пересекли гостиную с подвешенным зеркалом и стопками книг, и вскоре оказались у главного входа. Ротмистр извлек из кармана униформы связку ключей, нашел нужный, и решительно повернул его в замке, заперев дверь. Затем он обернулся к подчиненному. – Слушайте меня внимательно, поручик! Эта дверь теперь – ваш пост! Никто не должен покинуть дом, пока я не отдам такой приказ, понятно? – Но… – неуверенно начал Павел. – Поручик Постольский, смирно! – рявкнул Нораев, впервые за вечер повысив голос. Павел машинально вытянулся перед ним по струнке. – Старший по званию офицер отдал вам приказ! Вы завели привычку спорить с начальством? – Никак нет! – Никак нет… – выжидающе повторил Нораев. –Никак нет, Ваше Высокоблагородие! – Отлично. Если появятся Штеффель или Корсаков – вы не беседуете с ними, вы стреляете! – Ваше Высоко… – начал было Павел. – Отставить! Они будут пытаться запутать вас. Обмануть. Рассказывать всевозможные небылицы. Не слушайте их. Не верьте им. Они сейчас – ваши враги. Поняли? – Так точно, – поручик попытался придать своему голосу уверенности, которой на самом деле не испытывал. Нораева, похоже, его ответ все-таки удовлетворил. Ротмистр развернулся и двинулся обратно во внутренние помещения. Постольский осмелился крикнуть ему вслед: – Разрешите вопрос? Нораев остановился и, не оборачиваясь, бросил: – Один. Разрешаю. – А что будете делать вы? Нораев обернулся вполоборота. Его лицо было практически скрыто в полумраке, но на секунду Павлу показалось, что губы ротмистра растянулись в мрачной усмешке. – Охотиться. Нораев растворился в пустых коридорах, оставив Павла в одиночестве у дверей. Ротмистр осматривал дом со всем тщанием, но особняк Ридигеров был слишком большим, чтобы в одиночку загнать добычу. Оставалось лишь неутомимо прочесывать пустые комнаты и закоулки, надеясь, что рано или поздно он столкнется с Корсаковым или Штеффель. Револьвер в его руках был вновь заряжен, а курок взведен. Он оставил служебные сапоги со шпорами[12]в гостиной и теперь крался по дому практически бесшумно. |