Книга Дело о призрачном юнкере, страница 31 – Игорь Евдокимов

– В наше отсутствие ничего не произошло?

– Нет, господа, – ответил дежурный офицер. – А что, должно было?

– Никак нет! – поспешно ответил Зернов. Юнкера проследовали на второй этаж («майор» – по левой лестнице, остальные – по правой). Они вошли в эскадронное помещение – сначала в «курилку», отделяющую комнаты первого и второго годов, а затем – в свою спальню. Это был длинный зал с двумя десятками кроватей, отделенных друг от друга высокими тумбочками. Спальня сейчас стояла пустой, лампы под потолком не горели, отчего углы комнаты были темны.

– А где Свойский? – спросил, оглядываясь, Макаров.

– Не важно, – отмахнулся Зернов, проходя вглубь комнаты. – Должно быть, еще бегает по лесу! Что ж, – он обернулся к другим юнкерам, раскинув руки на манер магистра масонской ложи. – Звери, сугубые звери, хвостатые, пернатые, мохнатые! Земля трескается, камни лопаются, воды выходят из берегов при виде вас! Помните, звери, что вступив под своды славной Школы – вы становитесь жалким подобием её юнкеров! Но сегодня вы сделали первый шаг к тому, чтобы стать господами корнетами!

– А я бы сказал, что экзамен вы провалили, господин Зернов, – раздался голос из темного угла. Юнкера испуганно вскрикнули и обернулись к говорившему. Из тени выступил неприятно ухмыляющийся Корсаков.

– Предположим, я поставил бы вам «удовлетворительно» за изобретательность. Но воплощение даже на «балл душевного спокойствия» не тянет!

– О чем вы, Владимир Николаевич? – попытался изобразить неведение Зернов.

– Полагаю, услышав, что Свойскому было поручено проводить меня до могилы Авалова, вы решили организовать оригинальную пакость, в продолжение ваших историй о призрачном юнкере. Не скрою, на более нервическую личность задумка могла бы и подействовать. К сожалению, я еще в первую ночь догадался, что меня хотят напугать. Весь этот топот, хлопающие ставни ночью, вроде как катающиеся по коридору головы. Кстати, вы же использовали ядро для учебной пушки, – он резко повернулся к побледневшему юнкеру. – не так ли, господин Макаров?

Макров и Зернов ответили одновременно:

– Да!

– Молчать!

Владимир удовлетворенно кивнул.

– На случай, если бы глупый сугубый преподаватель ничего не понял, вы разыграли передо мной спектакль на первом занятии. А уж когда подвернулась возможность подкараулить меня у могилы…

Корсаков начал расхаживать вдоль замерших юнкеров, самодовольно улыбаясь и лениво жестикулируя. Он явно наслаждался тем, что, в отличие от занятий, сейчас внимание слушателей безраздельно принадлежало ему. Помимо желания раз и на всегда сбить с юнкеров юношескую офицерскую спесь, Владимир преследовал еще одну цель – понять, какое отношение они все-таки имеют к гибели Сердецкого. Ведь если они играли над генералом те же злые шутки, то это объясняло его нервное поведение в последние дни. А значит шансов на то, что в убийстве были замешаны потусторонние силы становилось еще меньше. Поэтому Корсаков продолжил делиться своими умозаключениями:

– Предположу, что план оформился сразу, как вы услышали приказание Чагина проводить меня до могилы. Перед уходом вы шепнули Свойскому, чтобы он повел меня туда как можно позже. Судя по реакции бедного юноши – о своей задумке вы его не предупредили.

– Что с ним? – подал голос Карпов.