Книга Лучший иронический детектив, страница 186 – Марина Белова, Галина Голицына, Елена Джонсон

Все с уважением посмотрели на Михалыча. Надо же, а все считали, что он просто деревенский простачок. Саша подумал, что, возможно, и в расследовании Михалыч не так уж туп, как кажется. Что-то он про израильское посольство накопал. Но, похоже, что вытянуть из него ничего не удастся, если уж он решил ничего не говорить.

Тетя Ася с Михалычем завели разговор о литературе. Тетя Ася с упоением рассуждала о детективном жанре, а Броня, которому было скучно про это слушать, наклонился к Иркиному уху и похвастался:

— Мы с дядей Сашей все-таки закончили скамейку. Жаль, что он скоро уезжает, а то бы мы и стол сделали.

— Покажи, — тут же попросила Ирка.

— Я с вами, — встала Клеопатра Апполинариевна, и они направились во двор.

— Какой умница, Броня, — сказала Клеопатра Апполинариевна, присаживаясь на нее. — Даже спинку приладили. Ах, как удобно сидеть, так ровненько…

— Так-так, — раздался голос Михалыча с крыльца. — Так, значит, мы условия выполняем. Подставляем себя врагу, когда условились не выходить из дома.

— Но ведь я не одна, — стала оправдываться Клеопатра Апполинариевна.

— Значит, детей подставляем. А если у него винтовочка? — прищурился Михалыч.

Клеопатра Апполинариевна опрометью кинулась в дом. Удовлетворенный Михалыч не спеша вошел за ней следом.

— Так, — внушительно сказал он. — Дисциплины, как я вижу, у вас никакой. Значит так. Если я говорю вам, Клеопатра Апполинариевна, что из дома — ни ногой, я имею в виду вот эту самую границу, — потопал он ногой по порогу, — которую вы не должны переступать. В противном случае за вашу безопасность я не отвечаю. Вы и так мне чуть все не запутали своей самодеятельностью. Еще одна ваша подобная инициатива — и я оформляю задержание на трое суток за попытку помешать следствию. Мне этого времени как раз хватит. Потом сами спасибо скажете.

— Неужели все так серьезно, Николай Михалыч? — робко спросила Клеопатра Апполинариевна.

— Сами имели возможность убедиться, — сердито ответил Николай Михалыч. — Вы, небось, думали, что мы тут, деревенские недотепы, ничего не сообразим без вас?

Клеопатра Апполинариевна покраснела.

— Решили, решили, признавайтесь!

— Что вы, голубчик, — пряча глаза, сказал Клеопатра Апполинариевна.

— Я вас предупредил, — железным голосом сказал Михалыч. — Всего хорошего.

И он открыл дверь.

— Подождите — раздался крик Владика из кухни. Он примчался оттуда с куском пирога в руке. — А как же про посольство? Вы же нам так ничего и не рассказали.

— Про какое посольство? — удивился Михалыч.

— Про израильское. Вы же сами сказали…

— Я сказал?

— То есть вы… ну да, — закричал Владик, — вы сказали, что мы специально туда поехали.

— Я? — округлил глаза Михалыч. — Я вам ничего не говорил.

— Да как же не говорили! — возмутился Владик.

— Ничего я вам не говорил. И даже, — поднял указательный палец Михалыч, — я у вас сегодня не обедал. А все пироги, брат, ты сам слопал.

И Михалыч с высоко поднятой головой зашагал к крыльцу.

— Во кремень, — восхищенно сказал Саша, глядя ему вслед. — А знаешь, мать, он далеко не дурак. И в литературе разбирается. Думаю, что теперь я смогу вас оставить со спокойной душой.

— Санька, — возмутилась тетя Ася. — Неделя же еще не прошла.

— Пора, мать, пора, а то мне на работе потом не разобраться. Ну, завтра я еще с вами побуду, — сказал он, заметив умоляющий взгляд матери, — а потом мы с Натусей поедем.