Книга Идентичность Лауры, страница 43 – Ольга Владимировна Маркович

— Вот и вороны не обязательно должны быть вестниками смерти. Как и закат не обязательно должен быть чудом Господним.

Отец редко ошибался. Но в тот день ошибся. Вороны оказались предвестниками, хотел он того или нет. Утром следующего дня его хватил удар. И все в жизни моей изменилось.

Мы втроем плюхнулись на сиденье тук-тука, прижавшись друг к другу плечами. Гиг по-прежнему не очень-то с нами разговаривал. Не знаю, когда и чьими силами сможет перемениться то откровенно недружелюбное настроение, что царит на вилле «Мальва». Если честно, я прилично устал от него.

— Почему ты так грубо общаешься с Рамзи, Гиг, душка? — начала зачем-то Джесс, обращаясь к Гигу тоном учительницы начальных классов. Зря, потому что он вспыхнул, как ацетат, и пошел черным дымом, который можно руками щупать.

— Слушай, Джесс, а может, мы с ним жить будем? А? Позовем Рамзи к нам? Чего уж. У нас и так компания странненькая. Одним больше, одним меньше. А? Выделим вам комнатку. И заживете. Ты же, Эл, не против? А чего тебе быть против? Ты же у нас как мешок картошки. Куда тебе положат, там и будешь лежать. — Гиг закатил глаза. Любимый его прием на все случаи жизни.

— Заткнись-ка ты, Гиг, душка! — шикнула Джесс резко. — Потом ведь можно пожалеть о сказанном!

— Не то что? Проломишь мне череп?

Джесс открыла было рот. Оба они сидели по сторонам от меня, и я выступал своеобразным буфером. Не будь меня, они бы уже вцепились друг другу в глотки.

— Достала ты меня, Джесс. И твой юнец Рамзи. И вся эта гребаная Азия. С ее гребаными ланкийцами, горами мусора, вонью кисло-сладкой рыбы и сточными канавами. Достал оплот твоей блажи, такой необходимый ангар! — на этих словах он изобразил утонченного художника, манерно заломив руки. — Присказки твои вроде «Гиг, душка». Гребаная Труди достала. Свалившаяся невесть откуда Лаура. И ты, Эл, тоже. Туда же! Достал.

На ходу он выпрыгнул из притормозившего на повороте тук-тука и движениями раненого барса, лавируя между мопедами и разномастными рикшами, ринулся к краю дороги.

— Чего это с ним? — спросила Джесс. Почему-то у меня.

— Не знаю. Думаю, ему не понравилось подозрение, которое я высказал. Хотя это и не подозрение вовсе, а мысль. А может, ему не нравится то, как ты смотришь на Рамзи.

— А как я смотрю на Рамзи?

Светло-желтые глаза Джессики, похожие на волчьи, расширились в искреннем удивлении.

— Как точнее сказать… Сладострастно, что ли.

— Чего? — Джесс прыснула.

— Да. На Гига ты так не смотришь. То есть я ничего не хочу сказать. Ты его, конечно, любишь, но смотришь скорее как на величественного императора. С примесью восхищения, но без страсти.

— Тоже мне, специалист по страсти, — фыркнула Джесс с издевкой.

— Ты спросила. Я ответил.

Тукер поглядывал через плечо, не понимая, ссоримся мы или просто разговариваем.

— Не знаю, как это выглядит со стороны, только я люблю Гига на пределе возможного, — сказала Джесс и отвернулась.

— И зачем вам тогда другие люди?

— Какие другие? — снова повернула она ко мне беспокойную голову. — Вы с Труди, что ли? — Она улыбнулась.

— Другие люди в ваших отношениях, я имею в виду.

— Иногда без других людей все рушится. Они как живительный нектар. Тебе ли не знать. Ты сам появился среди нас по этой причине. А теперь морализируешь. — Джесс неприятно ткнула меня в грудь указательным пальчиком. Твердым, как канцелярское перо.