Книга Башня. Новый Ковчег 4, страница 52 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

Борис не выдержал и расхохотался. Это было совершенно немыслимо. Глава Совета, всесильный Павел Савельев, полковник Долинин, второй человек в армии, пользующий у солдат непререкаемым авторитетом, упрямый и честный капитан Алёхин, которого он тут уговаривал почти час, применяя все известные приемы дипломатии, да и сам он, Борис Литвинов, не последний человек в Башне, все они сейчас стояли перед этой девчонкой — молодая же совсем, чуть больше тридцати, с дерзкими серыми глазами и вздёрнутым аккуратным носом, слегка присыпанным бледными веснушками, и, чёрт побери, Борис был готов поклясться, что ещё чуть-чуть, и они все вытянутся по стойке смирно и наперегонки бросятся исполнять её распоряжения. Вот это характер.

Маруся, это имя подходило ей намного больше, чем официальное Мария Григорьевна, обернулась на его смех, недовольно нахмурилась. И Борис сам не понял, как это произошло, но подчинился, замолчал.

— Товарищ полковник… Владимир Иванович, — это подал голос капитан Алёхин, и все, как по команде повернулись к нему. — Я готов. Я с вами.

Алёхин прямо смотрел на Долинина. Тот поймал его взгляд, и Борису показалось, что он увидел, как с плеч полковника спадает тяжкий груз, который лежал на нём всё это время, придавливая к земле. Впрочем, этот груз, кажется, упал не только с плеч Долинина, но и с плеч всех остальных.

— Капитан, — Павел повернулся к Алёхину. — Административный этаж.

— Да сейчас, — понял капитан.

— И хоть, конечно, непонятно, сколько у нас времени, но надо вывести из-под удара женщин. Объявите по громкой связи, чтобы все женщины выходили со станции. Лучше это сделать через один вход, так, Володя? — он посмотрел на полковника. — Чтобы ваши люди прикрыли их отход. И если успеем, надо подготовить раненых к эвакуации…

Но они не успели.

Выстрелы раздались почти одновременно с Северного и Южного выходов. Долинин матерно выругался, и они с Алёхиным оба бросились к двери. Буквально минутой позже из коридоров уже доносился звонкий голос капитана и отрывистый, хриплый — Долинина. Крики, звуки стрельбы, неестественно громкие, множащиеся на открытом пространстве военного этажа, были хорошо слышны даже за укреплёнными стенами блокпоста. Борис инстинктивно дёрнулся, чтобы посмотреть, что там, но Павел его остановил:

— Боря, не надо. Не высовывайся. Мы там им сейчас не поможем. Только мешаться будем. Чёрт, — Савельев сжал кулаки. Злое чувство бессилья и беспомощности колыхнулось в серых Пашкиных глазах.

Минут десять спустя на пороге появился полковник Долинин с уже знакомым белобрысым лейтенантом.

— Павел Григорьевич, давайте вниз, — Долинин тяжело дышал, на широком, прорезанном двумя глубокими морщинами лбу виднелись крупные капельки пота.

— Погоди, Володя, — остановил его Павел. — Уведите сначала Марию Григорьевну, мы спустимся потом сами. Надо переговорить.

Долинин понял, быстро кивнул.

— Остапенко, сопроводи даму.

При слове «дама» Маруся вспыхнула.

— Чёрта с два я отсюда уйду… — начала она, но Павел быстро перехватил её за руку, притянул к себе и заговорил:

— А вот сейчас, Маруся, вы пойдёте и спуститесь вниз. Без выкрутасов. Поняла?

— Поняла, — она выдернула руку и зло зыркнула на Павла. Развернулась и, оттолкнув плечом несчастного лейтенантика, поспешила вперёд.