Книга Башня. Новый Ковчег 5, страница 168 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

— Да, — коротко ответила она и выжидающе замолчала.

— Я от Олега Станиславовича, — Слава улыбнулся. — Моя фамилия Опанасенко. Родион Артурович.

Он представился своим фальшивым именем. Об этом тоже было условлено с Мельниковым заранее.

Ладыгина бросила на него быстрый оценивающий взгляд, просветила как рентгеном. Пропуск показать не попросила, но, скорее всего, с КПП ей уже и так позвонили, предупредили.

— Хорошо, — она сделала ему знак рукой. — Пойдёмте, Родион Артурович. Вас уже ждут.

По коридору она шла быстро, размашисто, и Слава едва поспевал за ней, старался шагать рядом и всё равно отставал где-то на полшага, а потом и вовсе пристроился сзади — торопливо переставлял ноги, глядя на широкую, по-мужски крепкую спину главврача и размышляя о том, сколько же людей, оказывается, уже на их стороне.

Действительно, не прошло и двух недель, а к ним примкнула, если верить полковнику Долинину, как минимум треть армии. Кроме того, какие-то услуги оказывали люди, с кем у Славы были личные подвязки, и даже (тут Дорохов усмехнулся) часть криминального элемента действовала с ними заодно. А теперь вот ещё и медицина.

Сейчас уже ни для кого не являлось секретом, что у Мельникова в своё время было полно сторонников среди врачей: люди в белых халатах нелегко приняли Закон об естественной убыли населения, а когда нашёлся тот, кто сумел возглавить борьбу, многие последовали за ним. Наверняка большинство этих людей откликнутся на призыв Мельникова. И даже уже откликнулись, потому что женщина, чью широкую спину Слава старался не упустить из виду, явно была на их стороне. Всё-таки вовремя ему удалось получить весточку от Величко: заиметь среди союзников самого министра здравоохранения и узнавать информацию из первых рук — это дорогого стоило.

Раньше о планах правительства им докладывала Алинка, но она имела доступ далеко не ко всей информации. Маркова ей не доверяла, впрочем, насколько Слава понял про Маркову, она не доверяла вообще никому.

— Мне кажется, она всех ненавидит, — говорила Алина. — Всех вообще, кроме своего упырёныша.

Упырёнышем Алина именовала сына Марковой, Шуру, и каждый раз, упоминая его, она морщилась и брезгливо передёргивала плечами. У мальчика, со слов Алины, была нездоровая тяга к расчленению насекомых, и по мнению Славы Шура Марков быстро и уверенно продвигался по карьерной лестнице серийного маньяка-душегуба.

Слава с силой оттолкнул от себя неприятные мысли об упырёныше (хотя он его и никогда не видел, но Алинка живописала этого юного любителя живой природы слишком реалистично) и вернулся к более приятному — к самой Алине и сегодняшней ночи, прекрасной во всех отношениях. Помимо радости от свидания и безумного секса, Алинкин визит обогатил Славу ещё и ценной информацией, которая требовала осмысления.

— Они явно что-то затевают, — с порога сообщила вчера Алинка, со смехом уворачиваясь от его поцелуев. — Но что именно, я не знаю. Маркова готовит какие-то списки. Насколько я поняла, они отбирают людей по дате рождения. Слав, да погоди ты! Дай расскажу!

— Успеешь рассказать, вся ночь впереди, — не унимался Слава, подталкивая её в спальню.

— Вот именно — вся ночь впереди! Ну, Слава, послушай, у них сегодня сорвалось совещание. Я не знаю, что там пошло не так, но Маркова вернулась через полчаса и сквозь зубы бросила, что его перенесли на завтра. Там явно что-то случилось.