Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег 6»
|
И тем не менее именно сейчас начинать было нельзя — горячая обкатка подходила к завершению, оставалось загрузить в реактор имитаторы ТВС и приступать уже непосредственно к подготовке энергоблока к физическому пуску. Испытания последней недели показали вполне удовлетворительные результаты, но дело было даже не в этом — откладывать запуск реактора в условиях ускоряющегося снижения уровня океана было подобно смерти. — Володя, — Павел почувствовал, как на другом конце провода напрягся Долинин — у полковника была отменная военная чуйка, позволяющая ему уловить правильную мысль даже в недосказанных словах. — Володя, у меня реактор, тормозить работы я не могу. И есть узкий момент. Южная станция. Если они отрубят нам электричество, то… Павел замолчал и с силой потёр ладонью лоб. Будь он на месте Ставицкого, он бы шантажировал его не дочерью. Зачем нужна Ника, когда в твоих руках есть рычаг гораздо более действенный — достаточно пригрозить отключить станцию от общей энергосистемы, чтобы Павел сдался как миленький. Потому что тогда… тогда точно конец. На счастье Павла, Серёжа то ли этого не знал — в принципе технарем его кузен никогда не был, — то ли люди Павла, что остались наверху, в энергетическом секторе или в системах жизнеобеспечения, весьма успешно водили Серёжу за нос. Шевченко, что сейчас был на месте самого Павла у системников, тот запросто мог. Но была ещё одна опасность. — Нужно попытаться взять Южную под контроль, — Павел по привычке сжал в руках трубку. Говорили они по громкой связи, но вот это желание ухватиться за холодный, гладкий пластик трубки было сильней. — Получится? — Свои люди среди персонала Южной у нас есть, — осторожно начал Долинин. — Проблема, как это сделать незаметно… — Проблема там Васильев, начальник станции, — перебил его Павел. — Васильеву доверять нельзя. Произнеся эти слова, Павел нашёл в себе силы посмотреть на Бориса. То, что сам Павел понял не так давно, Боре было ясно с самого начала, ещё с того дня, когда они сцепились друг с другом здесь же на КПП. Вот именно этого умения Литвинова мыслить стратегически и видеть на несколько шагов вперёд и не хватало Павлу. Он принимал решения сгоряча, часто действовал нахрапом, тактика танка, так, кажется, насмешливо называл это Боря. И в том, что касалось Васильева, надо было прислушаться к словам Бориса, надо было. Литвинов его понял, мягко положил руку на плечо, сказал вполголоса: — Ладно, Паш, расслабься. Тогда оба лоханулись с Васильевым. Теперь уж чего. — Хорошо, Павел Григорьевич, — Долинин, прокрутив в уме ситуацию, сделал для себя какие-то выводы. — Постараемся эту проблему решить. Думаю, мы уложимся в пару дней. И тогда… — Тогда можете начинать, Володя. Павел вынырнул из своих мыслей (вчерашний разговор с Долининым снова обнажил тревожащие его вопросы) и посмотрел на Ивана Шорохова. — Да, девочка моя, — произнёс машинально. — Девочка… — С ней ведь всё в порядке? — осторожно поинтересовался Иван. — Да, в порядке. Она…, — и Павла неожиданно прорвало. Почему-то всё то, что скопилось в нем, тяжёлое, невысказанное, убранное на дно души и придавленное для верности ворохом ежедневных проблем, то, что он не мог до конца рассказать ни Боре, ни Анне, ни Марусе, он вдруг вываливал человеку, в общем-то малознакомому, хотя в чём-то и неуловимо близкому, который молча сидел перед ним на стуле, обхватив огрубевшими от тяжёлого физического труда руками пластмассовую белую каску. Его друзья, пусть верные и преданные, всё же не прошли путь отцовства, что выпал на долю Павла, начиная с того момента, как он перешагнул порог осиротевшей квартиры, где у него оставался только один якорь, удерживающий его в жизни — маленькая трёхлетняя девочка с рыжими кудряшками, золотым нимбом взметнувшимися над заплаканным детским личиком. |