Книга Башня. Новый Ковчег-3, страница 228 – Ольга Скляренко

Мысль о Кире внезапно перекрыла всё остальное, и Ника подскочила, оглядываясь, ища его взглядом.

Он лежал у стены, в нескольких шагах от неё, уткнувшись лицом в пол. Его странно вывернутые, перехваченные грубой верёвкой руки, вздымались сзади, как поломанные крылья у изувеченной птицы, и Ника, опустившись перед ним на колени, тихо — даже не заплакала, а завыла, и её голос, казалось, так и застыл на одной страшной и ровной ноте.

Кир зашевелился, и она резко замолчала, а потом, торопливо принялась переворачивать его на спину, чтобы поскорее увидеть его лицо. Его живое лицо.

— Кирка, — Ника ощупывала его, как будто хотела руками убедиться, что её глаза не лгут, и он жив, правда жив, а он молчал, только морщился иногда и пытался улыбнуться непослушными разбитыми губами. — Кир, милый. Потерпи, всё хорошо, уже всё хорошо… Ты как?

Он наконец разжал губы и едва слышно прошелестел:

— Нормально. Я нормально, Ник.

— Всё уже позади, потерпи немного, — Ника не удержалась, наклонилась, коснулась его губ быстрым поцелуем, испытывая облегчение, от того, что действительно всё позади, всё самое страшное позади. Опять, в который раз за последние пару часов, принялась поднимать его, привалила плечом к стене. И только потом обернулась туда, где стоял их спаситель.

— Дядя Серёжа! Это Кир. Его надо развязать и в больницу. Обязательно в больницу. Он ранен, они его избили. Сильно избили.

— Конечно-конечно, — голос дяди Серёжи был полон участия. — Сейчас всё сделаем. Ты как сама? Тебе не причинили вреда?

— Нет, я… они не успели. Дядя Серёжа, Кир…

— Они что-то хотели от вас?

— Они папу искали. Папа жив! Вы уже знаете? Папа жив! Я не знала всё это время, я думала, что он убит. А он жив. Он у Анны, в больнице прятался всё это время.

— У Анны? — переспросил дядя Серёжа. — У какой Анны?

— Ну, у Анны, она сестра моей мамы, вы её знаете? Она главврач в больнице на пятьдесят четвёртом…

— В больнице на пятьдесят четвёртом, — задумчиво повторил дядя Серёжа. — Это точно?

— Точно, мне Кир рассказал, это он спас папу… Его надо срочно к врачу, его били…

Внезапно Ника осеклась. Странная мысль пришла в голову: несмотря на всю участливость в голосе дяди Серёжи, добрую и отеческую ласку, несмотря на обещания помочь Киру, он так и не сдвинулся с места, не отдал приказ, чтобы те военные, что были с ним, хоть как-то помогли. Он просто стоял и смотрел на неё, на них, и за толстыми линзами очков, здесь в полутьме было невозможно разглядеть его глаза. Но тут же, опровергая все её сомнения, дядя Серёжа широко и искренне улыбнулся, подошёл к ней и протянул руку.

— Вставай, Ника. Твоему другу надо оказать первую помощь.

Она послушно поднялась, уцепившись за его мягкую и сухую ладонь, позволила отвести себя в сторону, от Кира, и тут, уже в который раз за сегодняшний бесконечный день всё резко изменилось — словно невидимый режиссёр дал отмашку, объявляя новый поворот сюжета.

Рука дяди Серёжи, до этого ласково обнимающая её за плечи, вдруг затвердела, сжалась, причинив Нике лёгкую боль.

— Мальчишку тоже. В расход. Выполняйте.

Спокойная и ровная интонация обогнала смысл сказанных слов, и Ника ничего не успела сообразить. Только увидела, как стоящий справа военный, который так и не опускал автомат, быстро глянул на дядю Серёжу и чуть пошевелился. И только вместе со звуком короткой очереди до неё дошёл смысл приказа.