Книга Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства, страница 133 – Кристен Перрин

Для меня это новое чувство, и оно подобно веселому потрескиванию поленьев в разожженном впервые костре или успокаивающему запаху пекущегося хлеба. Я до сих пор не испытывала ни того, ни другого. Наверное, это обновленное ощущение семьи. Оно не преуменьшает необычное мамино воспитание, но открывает новое измерение этого слова.

Я решаю идти напролом.

– Питер и Тэнси, наверное, боялись, что мама узнает о том, что вы ее настоящий отец. Так?

Если его и потрясла моя прямота, он этого не показывает. Только вздыхает, как будто от облегчения.

– Питер и Тэнси… – Джон раздувает щеки, обдумывая ответ. – Они были очень осторожны с Лорой. Мне кажется, как единственный ребенок, она олицетворяла для них хрупкий баланс счастья, и они делали все, чтобы сохранить этот баланс. Как только меня посвятили в сан и я получил место в нашей церкви, они ни разу не пришли сюда. Они заплатили гораздо больше, чем могли себе позволить, чтобы отправить Лору в частную школу в Литтл-Димбере, поэтому у нее было мало друзей в Касл-Нолле. Наверное, единственным был Реджи Крейн, но лишь потому, что некоторое время ходил в ту же школу. А когда Питер и Тэнси навещали Фрэнсис, визиты всегда были короткими и осторожными.

– Откуда вы знаете? В смысле, насчет школы и визитов к тете Фрэнсис? И насчет того, что вы настоящий отец мамы?

Я не могу заставить себя произнести слово «дедушка».

– Я знаю, что настоящий отец Лоры, потому что после ее рождения Форд заплатил за тест на отцовство. Тогда это был относительно новый научный метод, но Форд хотел убедиться. А мне сказала Фрэнсис, чему я рад. Мы с Фрэнсис раз в неделю вместе пили кофе, много лет. И она держала меня в курсе вашей с Лорой жизни. Мы встречались в гостинице «Касл-хаус», это стало чем-то вроде традиции. – Джон тепло улыбается. – Меня ужасно огорчила новость о ее смерти, но обстоятельства смерти возмутили до глубины души. – Его глаза увлажняются, и он несколько раз моргает, но не отворачивается. – Я так и не перестал ее любить.

Я даже не знаю, что на это ответить, поэтому просто молчу. На руке Джона нет кольца, и у меня щемит сердце, когда я представляю, как он многие годы любил Фрэнсис, а она все больше от него отдалялась. Но они хотя бы сохранили дружбу.

– Жаль, я так и не признался Лоре, что я ее отец, – наконец произносит Джон, – но я дал слово Питеру и Тэнси и понимаю, почему им это было необходимо.

– Уверена, мама с радостью вас навестит и услышит из ваших уст правду.

Мне многое придется рассказать маме, и теперь, после открытия выставки, у меня нет больше предлогов держать ее в неведении.

– Я читал об ее успехах в газетах, – признается Джон и с гордостью улыбается. – А когда родилась ты, Фрэнсис принесла фотографии на наши еженедельные посиделки за кофе. – Он на секунду умолкает, а потом добавляет с дрожью в голосе: – Мне так не хватает этих утренних встреч за кофе.

– Конечно, я не могу заменить Фрэнсис, но, может быть, вы выпьете со мной кофе? – тихо спрашиваю я.

– Ты останешься в Касл-Нолле?

Джон выглядит взбудораженным, и семейные узы притягивают меня с такой силой, что я понимаю, где мое место.

– Да, – убежденно отвечаю я. – Останусь.