Книга Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства, страница 67 – Кристен Перрин

– Он сказал, что играет по-честному.

– Ну-ну. Конечно, ведь вполне естественно играть по-честному с родственницей из Лондона, с которой никогда не встречался и которая может отобрать дом твоего детства, – язвит Дженни.

– Ну ладно, ладно, – сдаюсь я. – Признаю, нельзя верить Саксону на слово. Но мы по крайней мере знаем, что во время убийства он возвращался на пароме из больницы Сэндвью. Когда детектив спросил, может ли Саксон подтвердить свое местонахождение, он даже показал билет.

Дженни издает стон.

– Ты что, так ничему и не научилась после Эндрю?

Я тут же понимаю, о чем она. Эндрю вместе со мной и Дженни изучал искусство в колледже Святого Мартина, и на первом курсе я без памяти в него влюбилась. В конце концов я обнаружила, что он встречается с другой и врет мне, показывая парковочные квитанции, когда якобы ездил «на работу». Да, он оплачивал парковку, но его машина стояла в другом месте.

– Если у Саксона был билет, это еще не значит, что он им воспользовался, – медленно произношу я.

– Вот именно, – соглашается Дженни.

При воспоминаниях об измене Эндрю мысли снова возвращаются к лежащим передо мной папкам.

– Кстати, об изменах. Хочешь узнать, кого из Крейнов тетя Фрэнсис подозревала в неверности?

– А я-то гадала, почему сексапильный детектив попал в список подозреваемых.

– Я никогда не употребляла такого прилагательного, – ровным тоном заявляю я.

– Да. Я просто немного приукрасила.

– Ну так можешь отложить свои краски.

Я открываю папку, и из нее выпадает стопка бумаг. Здесь все – от квитанций за номера в гостинице «Касл-хаус» до фотографий во время слежки. Я тут же узнаю Реджи Крейна, таксиста и отца детектива: поздно вечером он сидит в машине с блондинкой. Похоже, они ссорятся, причем это не банальная ссора из-за какой-то ерунды.

Листаю дальше и натыкаюсь на более старые документы. И тут вздрагиваю, узнав на фотографии маму. Это вырезка из газеты, когда мама впервые попала в прессу. Она на каком-то приеме, а рядом с ней Реджи Крейн в пиджаке с тремя пуговицами, по ужасной моде девяностых.

Больше в папке нет ничего, касающегося мамы и Реджи Крейна, но я помню, как он сказал, что они встречались, будучи подростками. Когда закончится суета с новой выставкой, я расспрошу маму о нем.

– Ау, ты еще там? – разносится эхом голос Дженни из телефона.

– Да, прости. – Я возвращаюсь к началу папки и замечаю, что случайно пропустила первые страницы. А там буквально вопят слова «прекратите противоправные действия», написанные жирным шрифтом. – Просто… я нашла гневное письмо, в котором тете Фрэнсис угрожают судом, если она не оставит в покое семью Крейнов.

– Дай угадаю, озлобленный таксист попытался получить судебный запрет, а когда твоя тетя не остановилась, решил взять дело в свои руки, чтобы заставить ее замолчать?

Я морщусь.

– Письмо не от Реджи. А от детектива Роуэна Крейна.

– Хм. Но ты сказала, что детектив выглядел искренне опечаленным, когда узнал о смерти Фрэнсис. И вроде говорил, что она ему нравилась, да? – уточняет Дженни.

Я чувствую, как лоб прорезают мелкие морщинки разочарования.

– Судя по тону письма, похоже, он солгал.

Я рассеянно подчеркиваю имя детектива Крейна в блокноте, и внимание снова привлекает заголовок «Вопросы без ответа».

– Те цветы, – говорю я. – Это не может быть совпадением. Их прислали с очевидной и ужасной угрозой.