Онлайн книга «Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства»
|
Я не могу избавиться от мысли, что цветы так или иначе связаны с убийством. И если чутье меня не подводит, к списку подозреваемых следует добавить еще одно имя. – Викария зовут Джон, как его там, – бормочу я. – Я добавлю его в список подозреваемых, поскольку мистер Гордон сказал, что тетя Фрэнсис каждую неделю составляла букеты для церкви, а Крейн упомянул, что у нее с Джоном когда-то были отношения. Слышу на другом конце линии фоновые голоса и догадываюсь, что перерыв на кофе окончен. Я быстро вношу викария Джона в список. – Мне пора возвращаться к работе, – говорит Дженни. – Но ты должна постоянно держать меня в курсе, хорошо? Я серьезно насчет доктора Уотсона. – Обещаю, – говорю я и завершаю разговор. Но из своих мыслей не выныриваю, потому что слово «доктор», которое произнесла Дженни, напоминает о том, что к списку подозреваемых следует добавить новые имена. Вспоминаю визит к доктору Овусу и расписание ее приемов. Предположим, тетя Фрэнсис пришла на назначенный прием, тогда доктор начинает выглядеть подозрительно. Не могу представить причину, по которой доктор Овусу желала убить тетю Фрэнсис, но, если достаточно долго копаться в записях тети Фрэнсис, они, вероятно, обнаружатся. Я дописываю: Доктор Эси Овусу Магда (из «Скорой») Джо Лерой (из «Скорой») Я хочу узнать фамилию викария Джона и открываю браузер на телефоне, чтобы поискать там. На сайте церкви есть фотография с подписью «Джон Оксли». Он стоит перед открытой дверью церкви и улыбается, словно приглашая войти. Выглядит он подтянутым и безупречным, как и положено священнику. На фотографии он крепко сжимает Библию, а одежда чистая и выглаженная, как у доктора. Очки в тонкой металлической оправе и аккуратно причесанные седые волосы создают впечатление, что у этого человека есть любимое кресло. Я подумываю завести для каждого человека из списка отдельный блокнот, как для персонажей романа. Пододвигаю стопку блокнотов ближе и перелистываю один в пробковой обложке. И вдруг замечаю в стопке зеленую тетрадь, которую вчера украла. Осторожно вытаскиваю ее, стараясь не возлагать на нее слишком много надежд. Я знаю, там что-то написано про Уолта, но все остальное может быть посвящено определению цветов или гороскопам. Но это не так. Заголовок на первой странице гласит: «Записи из Касл-Нолла, 10 сентября 1966 года». А начинается она так: «Я пишу это, потому что знаю – наверняка видела то, что может иметь значение в дальнейшем». Прочитав всего две страницы, я уже завороженно сжимаю тетрадь, заполненную витиеватым почерком подростка. Час спустя я все еще читаю. Я одолела около трети – Саксон только что сообщил о беременности Эмили, – и тут меня отвлекает телефонный звонок. К этому времени я уже несколько раз подчеркнула одно имя в моем списке: Джон Оксли. Сейчас мне кажется, что из всех подозреваемых у него был самый серьезный мотив. Я забыла задать еще один вопрос: почему сейчас? Фрэнсис, вероятно, доставала всех своими расследованиями с тех пор, как услышала предсказание. То есть последние шестьдесят лет. Так что же случилось совсем недавно и наконец привело к судьбе, которую готовили ей шестьдесят лет? |