Книга Лебединая песня мамонта, страница 54 – Елена Логунова

– Надо заглянуть в шкаф в прихожей.

– Зачем?

– Вот тебе дедуктивное рассуждение, следи за логикой: когда я тайно осматривала квартиру нашего Олега и проводила там фотосъемку, явился кто‑то еще, назовем его Мистер Икс…

– А почему не Миссис Икс? Это могла быть и женщина.

– Мужчина, женщина, инопланетный гуманоид, земная дрессированная макака – кто угодно, способный вставить ключ и провернуть его в замке, – согласилась я.

– Тогда давай называть его или ее Некто Икс, без намека на пол.

– Давай! – уже немного сердясь, кивнула я. – Короче, Некто Икс не ограничился прихожей, открыл шкаф, повозился, закрыл – и ушел. А наш Олег, по новой версии, был закладчиком, значит, хранил дома наркотики, но я их не увидела, хотя заглянула во все ящики и на все полки. Но не в закрытые обувные коробки в шкафу в прихожей!

– Думаешь, наркотики в них?

– Зачем‑то же шарился там Некто Икс? Или что‑то забрал, или, наоборот, подкинул… Хочу посмотреть. Если версия с наркотиками подтвердится, станет понятнее, почему Олег убился. Наркотики – это такая проблема, которая запросто может оказаться несовместима с жизнью.

– Не факт, что он убился, – напомнила подруга. – Его могли убить. Но в любом случае, если в этой истории замешаны наркотики, она точно криминальная.

– И у нас появляется еще один персонаж, причем откровенно подозрительный: Некто Икс, – продолжила я размышлять вслух. – Откуда у него ключи от жилища Олега? Я прекрасно помню, владельцам квартир выдавали по три комплекта ключей.

– В комплекте же не один ключ? – перебила меня Ирка. – В дверях по два замка.

– Пятерка тебе за наблюдательность, – похвалила ее я. – Замков два. Но арендодатели, сдавая квартиру, обычно не дают арендатору оба. Вот этот я нашла в ящике, стало быть, он запасной. Второй такой же вместе с ключами от другого замка наверняка у хозяина квартиры, но тот не может быть Иксом, потому что живет за границей. А третий ключ, разумеется, был у Олега… Надо спросить у Чайковского, нашли ли его в рюкзаке.

– А был ли мальчик, – несколько невпопад пробормотала Ирка, и я заподозрила, что она меня не слушала. – Ты ничего такого не замечаешь?

– Какого?

Я огляделась. Мы шептались в метро, и в вагоне все было как всегда: куча людей, никто ни на кого не смотрит, все уткнулись в телефоны, некоторые – в книжки.

– Мне кажется, за нами следят. – Ирка вытянула шею, быстро глянула направо и снова втянула голову в плечи. – Не высовывайся! Там какая‑то баба… Или бабка… С виду – чистая шахидка, вся замотанная, из платка только нос торчит.

– С чего бы какой‑то шахидке за нами следить? – удивилась я. – Успокойся, тебе показалось.

Но подруга не успокоилась.

– Она тоже доехала до конечной и топает за нами, как привязанная, – нашептала она мне на выходе из метро. – Не оглядывайся! Пусть думает, что мы не заметили хвост.

– Можем прыгнуть в такси, не побежит же бабка за машиной, – предложила я.

– Нет, так мы не узнаем, кто она и почему за нами шпионит, – не согласилась Ирка. – Давай лучше сами устроим ей засаду, вот только где… Эх, вот они – минусы современной городской застройки! Никаких тебе темных подворотен и узких проходов между гаражами!

– Вот только не надо несправедливой критики! – обиделась я.

К новым микрорайонам принято относиться без почтения.

В старом центре каждая темная подворотня, каждый щелястый чердак со сто лет немытым подслеповатым окошком, каждая щербатая гранитная ступенька над водой, купание в которой равно самоубийству, – жемчужина архитектуры и духовное сокровище. Для мимохожих, конечно. Местные прекрасно знают цену такого рода «изюминкам» и не одобряют продолжение традиций типа «В этом углу нашей парадной мочился еще сам Маяковский».