Онлайн книга «Без кожи»
|
— Пока две, но мы работаем: боюсь, их окажется больше! — Изнасилованы? — Да, однако, кажется, для злодея это не главное: судя по всему, он получает удовольствие, мучая женщин, так как все они жестоко избиты! И еще: мы имеем дело с «коллекционером». — И что же он коллекционирует: драгоценности, обувь, нижнее белье? — Кожу. — Ч-что? — Лицо шефа выразило недоверие, смешанное с отвращением. — Подонок вырезает у жертв куски кожи с разных частей тела, и наш профайлер предположил, что маньяк является коллекционером, по неизвестной нам причине зацикленным на этом фетише. — Он убивает только женщин? — спросил Кириенко после паузы: ему понадобилось время, чтобы переварить полученную информацию. Алла кивнула. — Во всяком случае, мужчин с похожими повреждениями не обнаружено, — добавила она. — Есть у жертв что-то общее? — До сих пор ничего такого не выявлено, но мы только начали: надеюсь, к концу недели что-то прояснится. Мы работаем с родственниками убитых, коллегами и всеми, кто входил в круг их общения. — А как насчет Лосевой? — поинтересовался генерал-майор. — Есть зацепки? — Пока нет, — покачала головой Алла. — В последний раз ее видели в ночном клубе «Синий иней»: девушка вела богемный образ жизни, ведь это очень дорогое место! Сейчас коллеги опрашивают ее подруг и отсматривают видео с камер. — Не хочу давить, Аллочка, но ты же понимаешь, что это дело… — Приоритетное? Конечно, Андрон Петрович, я в курсе. Но маньяк… — Да-да, это — тоже, разумеется! Хотел попросить тебя об одолжении, но, похоже, придется искать другую кандидатуру: ты не можешь вести сразу столько важные дел, за каждое из которых тебя будут трепать, как Тузик грелку! — А о чем все-таки речь — просто интересно? — Ко мне на прием прорвалась очень активная дама… Впрочем, я ее понимаю: потерять единственного сына — большое горе! — Его убили? — В том-то и дело, что нет! — Что-то я не пойму… — А я сейчас тебе объясню. Молодого ординатора, работавшего в онкологической больнице, обнаружили мертвым на крыше. — На крыше? — Ну да, там у них что-то типа солярия, куда врачи выходят подымить или выпить кофе, как пояснила Калганова. — Это фамилия потерпевшей? — Точно. Короче, пытались реанимировать… — Он был еще жив? — Трудно сказать: как написано в рапорте дознавателя, составленном со слов реанимационной бригады, реанимационные мероприятия оказались безрезультатными. — А при чем тут дознаватель? — удивилась Алла. — Почему не следственная бригада? — Решили, что имел место суицид или случайная передозировка. — Так вот оно что! Парень, выходит, наркоман? — Его мать утверждает, что нет. — Ну родители часто не в курсе… — Да знаю я, знаю, но в деле есть кое-какие, ну, не то чтобы нестыковки, но… странности, что ли? — Странности? — Алла почувствовала, как в ней просыпается интерес: так случалось всякий раз, когда вводные звучали многообещающе. — Например? — Например, вскрытие проводилось в той же больнице, где работал ординатор. Это, конечно, еще ни о чем не говорит, но объективность патологоанатома, писавшего заключение о смерти, может оказаться под вопросом. — И что же написано в заключении? — Причина смерти — передозировка морфином. — О как… То есть, мать говорит, что сын не баловался наркотой, но умер он от передоза? — Верно. — Интересно… — Это еще не все: выяснилось, что из отделения, где он работал, периодически пропадали наркотические препараты, назначаемые пациентам. Велось внутреннее расследование, типа, но, как ты понимаешь, о таких вещах не распространяются, предпочитая решать подобные вопросы кулуарно, не вынося сор из избы… Так вот, в сумке покойного ординатора обнаружили несколько ампул, сейчас скажу… — Кириенко заглянул в ежедневник, — гидрохлорида морфина и еще… э… сульфат морфина. |