Книга Французское наследство, страница 108 – Дарья Булатникова

— Может, на крыше кто-нибудь разговаривал или ещё чего?

Я лично ничего такого не слышала, во дворе вообще никого не было, и никакого шума, что странно — у нас двор не из тихих.

— Не было ничего слышно, — подтвердил Глеб. — Звук телевизоров через форточки можно было разобрать. А с крыши ничего не доносилось.

— Да? — с сомнением переспросил капитан и удалился, откровенно принюхиваясь к запахам, которые источал разогреваемый Маргаритой в духовке ужин.

В очередной раз накрыли на стол. После перенесенного потрясения есть и, особенно, пить хотели все.

Лёлька вяло жевала нечто, подсунутое заботливой подругой, и ощущала, как на неё стремительно надвигается полная апатия. Череда стрессовых ситуаций, перемежаемых распитием спиртных напитков, давала о себе знать, и реальность вдруг как-то расслоилась и стала похожей на торт «Наполеон». Она ещё пыталась сопротивляться и вслушаться в оживленную греческим вином беседу, и даже каким-то образом принять в ней участие, но смысл постоянно терялся, так что ей оставалось только криво улыбаться.

— Э, да ты совсем скисла, подруга, — вглядевшись в эти улыбки, вынес вердикт Олег. — Пора тебе баиньки.

— Пойдем, я тебе постель постелю, — подхватилась Маргарита.

— Да сама я справлюсь, сиди. Без меня сможешь всех тут разложить по спальным местам?

— Ну, это теперь не проблема, я обнаружила, что тут оба кресла раскладываются. А то меня вчера Гарик чуть раскладушкой не убил, когда стаскивал её с антресолей.

— А у меня на антресолях была раскладушка? — удивилась Лёлька и откровенно зевнула.

— Нет, я тебя отконвоирую-таки в постель, — Олег бодро взгромоздился на костыли и резво поскакал впереди Лёльки, словно раненый полководец во главе усталой армии. Той ничего не оставалось делать, как сомнамбулически хромать следом — коленка болела все сильнее.

Первое, что она обнаружила, включив свет — клетку с Румбо на своем туалетном столике. Вернее, вначале она, вздрогнув, услышала знакомый вопль: «Зарраза! Трри тррюма карракатиц!!!» Олег почесал в затылке:

— Да, застоялась птичка… Надо было раньше дать ему возможность озвучиться — теперь будет орать, пока свет не погасим. — С этими словами он ухватил клетку одной рукой и, вопия на всю квартиру о необходимости помочь ему эвакуировать крылатого горлопана на кухню, поволок её к двери.

Когда он вернулся, Лёлька спала мертвым сном, упав поверх одеяла. Вздохнув, он достал из шкафа плед, укрыл её, погладил по голове и вернулся к гостям.

Сон, приснившийся Лёльке перед пробуждением, был похож на мексиканский сериал — красиво обставленная гостиная, заполненная людьми — одетыми в пастельных цветов наряды женщинами и мрачноватыми мужчинами в официальных костюмах. Вся эта толпа бродила вокруг Лёльки, облаченной в короткое платье-стрейч, пила коктейли из высоких бокалов и беспрерывно выясняла отношения. Потом появился знойный красавец в жемчужном смокинге, и Лёлька сообразила, что этот тип явился по её душу. Не успела она полюбоваться на экзотического мужчину, как мачо принялся пронзительным голосом требовать от Лёльки взаимности в ответ на его пылкие к ней чувства. Претензии незнакомца были Лёльке непонятны и казались излишне надуманными, но когда она попыталась в изысканных выражениях остановить его излияния, тот выхватил огромный черный пистолет и приставил его к собственному виску. Лёлька не успела завизжать, как красавец нажал на курок. Раздался грохот, мачо рухнул на паркет, дрыгнул ногами и отчетливо произнес: «Вот ёшкин кот!»