Книга Абсолютно неправильные люди. Москва – Питер, страница 90 – Ольга Назарова

– Ну, именем Вера тоже не одних только учёных называли! – неожиданно вмешалась в разговор молчавшая до сих пор Ульяна. – Я знаю у нас в салоне двух Вер. Одна из деревни, а у второй родители и вовсе в лесничестве живут.

Вера раздражённо развернулась к Ульяне.

– А я и не с вами разговариваю! Вам разве не говорили, что вмешиваться в чужой разговор невежливо?

– Да, я что-то такое слышала, случайно и краем уха. Правда, тогда же мне говорили, что не стоит слишком гордиться тем, что ты из города и хамить тем, кто из деревни, – Ульяна улыбалась и говорила в отличии от Веры негромко, так что возникло ощущение, что она-то в конфликте совершенно не виновата. – Можно оказаться в дурацком положении.

– Вадим Антонович! – Вера попыталась найти поддержку у непосредственного начальства.

– Что?

– Вы слышали?

– Что именно? – Вадиму так надоела Вера, что он и не подумал как-то остановить Ульяну. Ещё чего не хватало! – Что ты ведёшь себя некорректно? Слышал.

– Я?

– Не ссорьтесь, пожалуйста! – Марина, подобревшая от воспоминаний о том чудесном времени, когда она была совсем молода, не очень вникла в разговор, но решила примирить стороны. На всякий случай. – Верочка, отведай жульен!

Жульен у Марины получался традиционно не очень, поэтому Вера сочла за лучшее отказаться и пока чуть отступить, не привлекая лишнего внимания радушной хозяйки.

Академик исподтишка наблюдал за гостями. Вели они себя безукоризненно.

– Девица кидает нежные взгляды на Макса, а он и рад… Глупец! Ничего не меняется от того, что у неё есть бабка-шантажистка! Эта самая Мила всё равно ему не подходит! Это же совершенно невозможно, что у моих правнуков будет дед-фермер! Тем более, если учесть последние события с утечкой данных. Ах, как жаль, что я не могу больше рассчитывать на Вадима, ах как жаль! Но всё-таки, знает эта Елизавета Петровна о Падуе?

Он, наметив план дальнейших действий, непринуждённо порекомендовал молодёжи после обеда отправиться в сад и там поболтать, а сам пригласил Елизавету Петровну в свой кабинет.

– Я разве вас звал? – хмуро уточнил он у сына, который вместе с Мариной Леонидовной вознамерился пройти следом.

– Но речь о Максе! – попытался аргументировать Антон свои поползновения.

– И что? Я сам разберусь! Да, Марина, через двадцать минут подай нам кофе!

Дверь, закрытая перед носом Антона и Марины, красноречиво подтверждала слова академика.

– Я распорядился, кофе нам принесут сюда! – академик любезным жестом пригласил Елизавету Петровну устроиться в мягком кресле, но она выбрала аскетичный стул.

– Почему стул? – академик сам никогда не пользовался брудастыми кожаными креслами и знал почему именно, но ему было любопытно узнать причину выбора гостьи.

– Предложение низкого и мягкого кресла собеседнику перед сложными переговорами это известный психологический приём… – вежливо улыбнулась Елизавета. – Или оппонент расслабляется и проигрывает, или думает о том, как он будет выбираться из этой перины, – она кивнула на кресло, – И опять проигрывает, потому что отвлекается от беседы.

– Вы думаете, что можете проиграть?

– Нет, я так не думаю. А вы? – скрещённые словесные шпаги почти ощутимо звякнули.

– Вы же понимаете, что этот брак невозможен?

– Разумеется, возможен! – абсолютно спокойно возразила академику Елизавета. – Более того скажу, он будет весьма удачным – они отлично подходят друг другу, и кроме того, любят!