Книга Смерть и креативный директор, страница 56 – Рина Осинкина

А что, вполне может быть. Преступник схватил, что под руку подвернулось, тюкнул жертву в висок и рванул наружу. А камень-то куда девать? На месте преступления не оставишь, на нем пальчики отпечатались, стирать носовым платком некогда, да и вытрешь ли без следа? И с собой не унесешь. Не в кармане же прятать, не за пазуху… Вот и кинулся в дверь напротив, а там очень кстати дендрарий. Сунул под фикус, или как там это дерево наименовывается, и на первый этаж, чтобы к десерту поспеть.

И что это дает тебе и, в конечном итоге, самой Татьяне?

В принципе, кое-что дает. Разве стала бы Танька, избавившись от орудия убийства, возвращаться к месту преступления и завывать, как ненормальная? Нет, конечно. Не стала бы.

С другой стороны, ведь в полиции объяснили ее визги нервным срывом? Объяснили. Вот и этот поступок аналогичным образом истолкуют. Помутнение в мозгах и тому подобное. Выходит, рано пока к ним являться с этой уликой, хотя… На камне пальчики преступника должны быть.

Или нет уже никаких пальчиков?

– Любовь Сергеевна, – окликнула она кастеляншу, – вы, наверно, обрадовались, когда раритет свой вновь обрели. Сразу вернули его на законное место, наверно.

– Какой там сразу! – кастелянша даже остановилась, чтобы огорченно взглянуть на собеседницу. – Я его мыла-мыла, щеткой терла-терла, а потом еще ватку в спирте смочила и ею прошлась для надежности. Мало ли какие личинки в почве могут быть или бактерии, а я этот монолит ко лбу прикладываю и к затылку иногда… И к щеке, если зуб заноет.

– Ну, теперь точно на нем никаких бактерий не обнаружится, – невесело заключила Олеся.

– Еще бы. Отмыла на совесть. Что не скажешь о футболке. Вот, пришли, полюбуйся, – проговорила с важной гордостью Любовь Сергеевна, проведя гостью вдоль капитальной стены дома и останавливаясь в дальнем углу оранжереи, почти у прозрачной стены.

В кирпичной кладке имелась дверка, простенькая, похожая на межкомнатную, но поуже.

А в застекленной стене, расчерченной до потолка гигантскими квадратами металлической фермы, тоже наличествовала дверь – примерно, посередине. Ее проем был забран в металлический каркас, и сама она была из металла, судя по цвету – из алюминия.

Кастелянша указала на межкомнатную и доверительно сообщила:

– У меня здесь зона отдыха.

– А куда ведет та дверь? – спросила Олеся, кивнув в сторону металлической. – На взлетную площадку? Или там трамплин над бассейном?

– Откуда ты про бассейн знаешь? – прищурилась михеевская прислуга. – Бывала здесь раньше? И почему я тебя не помню?

– Неужели угадала? – принужденно рассмеялась Олеся, досадуя на свою оплошность.

Может, ничего страшного и не произойдет, если кастелянша заподозрит, что Звягина тут по чьей-то наводке, но лучше поостеречься.

– Ну да, угадала, – помедлив, ответила Любовь Сергеевна. – Эта стена на внутренний двор смотрит, как раз на бассейн и площадку для тенниса. А здесь выход на пожарную лестницу. Не нравится мне она. Хоть и металлическая вся, а фигневая по сути. Верхняя площадка с гулькин нос, ограждение хлипкое, да и ступеньки в ладонь шириной. А ты можешь себе представить, что, допустим, я по этой сопле вниз полезу? Она же обвалится подо мной, лучше уж сразу сигануть, право слово.

– Любопытно, – проговорила гостья, протискиваясь мимо стеллажей с зелеными насаждениями в сторону пожарного выхода. – А посмотреть можно?