Книга Королевы бандитов, страница 173 – Парини Шрофф

Подданные Рамы сочли своего царя рогоносцем. Его авторитет серьезно пострадал – настолько, что ему пришлось изгнать беременную Ситу обратно в лес. К чести Рамы надо сказать, что он был весьма удручен этим вынужденным решением, всячески страдал и жаловался, как ему тяжело и одиноко, несчастному и покинутому, править своим народом в огромном, неуютном дворце.

Тем временем Сита, изгнанная в лес, родила в заброшенной хижине мальчиков-близнецов. Возмужав, они явились к Раме, и тот послал Сите велеречивое приглашение вернуться, если, конечно, она еще раз сможет подтвердить свою «чистоту» на жертвенном костре. Сита по какой-то дурацкой, истерической причине (возможно, это называлось «гордость и достоинство») отклонила великодушное приглашение Рамы и обратилась с мольбой к Матери-Земле, чтобы та приняла ее назад. Богиня земли Бхуми, знавшая, что ее дочь несчастна, ибо зять предал ее любовь, ответила на зов и поглотила Ситу – Адарш Бхартия Нари, «идеальную индийскую женщину». Воистину, думала Гита, у Ситы были все основания вернуться в этот мир в образе чурел.

И сейчас, когда она смотрела на детишек, играющих по всей деревне в героев «Рамаяны», у нее вдруг возникла тревожная мысль: какое влияние на детские мозги окажут все эти истории? Сита, по всеобщему признанию, была образцовой женщиной: спокойной, уравновешенной, красивой, доброй, верной. Но идеализируя ее страдания, люди оправдывали поведение Рамы по отношению к ней. Ему достаточно было просто извиниться, черт возьми, но мальчики с самого детства усваивают, что перед женщинами извиняться не надо, а девочки – что не стоит ждать извинений от мужчин, и учатся превращать страдания в вид искусства. «Это неправильно», – думала Гита, но ее размышления прервали.

– Гита!

Она резко остановилась, чуть не выронив бидон от неожиданности.

Салони догнала ее, запыхавшись, и теперь обмахивала разгоряченное лицо ладонями, как двумя веерами.

– Я тебя зову-зову… Ты что, не слышала?

– Нет, я задумалась. Слушай, а твоя Апарна наденет костюм Ситы в этом году?

Салони озадаченно уставилась на нее:

– Так вот ты о чем задумалась, вместо того чтобы… Ладно, проехали. Да, Апарна играет в школьном спектакле. Правда, из прошлогоднего костюма она выросла, так что нам пришлось заказать новый, побольше. И могу тебе сказать, что Фарах не соврала: ее завалили заказами, шьет не покладая рук.

– Ясно. Но зачем ей это?

– Как зачем? Это хорошие деньги.

– Нет, я про Апарну. Зачем ребенку участвовать в спектакле, прославляющем сексизм?

Салони, сердито замычав, зажала уши ладонями:

– Ты что, издеваешься?! Да я уже неделю мозги себе ломаю, стараясь убедить свекра дать место в совете Кхушибен, причем так, чтобы он был уверен, что это его собственная идея! Остатки мозгов я употребила на план, как нам сделать сама знаешь что сама знаешь с кем. А теперь ты хочешь объявить бойкот Сите в разгар Дивали? Да чтоб тебя, Гита! У тебя больше тараканов в голове, чем у меня волос на лобке!

Гита была слишком взволнована, чтобы поправлять ее насчет того, что место в совете нужно не самой Кхуши, а ее кандидату.

– Ты придумала? – Она схватила Салони за руку. – Обалдеть! Так что за план?

– О нет! – помотала головой Салони. – Я помню, как ты вела себя в полицейском участке – ты совсем не умеешь врать. Поэтому чем меньше ты будешь знать о нашем плане, тем лучше.