Книга Королевы бандитов, страница 176 – Парини Шрофф

Когда Рамеш, исполненный тщетных надежд, исчез из виду, Гита взялась выполнять инструкции Салони. Она поучаствовала в тин-патти и проиграла пару партий. Теперь же, покинув задремавшую снова Фарах, она принялась бродить вокруг стола с закусками, стараясь попасться на глаза гостям, еще не охваченным ее вниманием. Среди блюд с угощениями стояли цветы и светильники-дия. Гита делала вид, что присматривает за тем, чтобы светильники горели, а все тарелки были наполнены. Когда она добралась до большого подноса с пани-пури^[163], ее локтя коснулся незаметно подошедший Карем. Он был в черной рубахе-курте и чисто выбрит, отчего казался моложе, несмотря на седину в волосах.

– Гита, можно с тобой поговорить?

Гите очень хотелось согласиться – ей нужна была передышка от светской суеты. За этот вечер она пообщалась с бо́льшим количеством людей, чем за последние пять лет жизни. Но она уже успела обменяться с Каремом парой слов раньше, спросила его о детях, а сейчас он, видимо, был настроен на более серьезный разговор, что было ясно по тому, как он понизил голос и подступил ближе к ней. Как и у большинства других гостей, на лбу у него еще не до конца высох тилак^[164], нанесенный киноварью на входе в дом, а приложенные к краске зернышки риса не осыпались.

Гите нужно было еще покрутиться среди гостей, чтобы те могли запомнить ее присутствие, поэтому она медлила с ответом, поглядывая на Карема. Одно зернышко упало у него со лба.

Поверх плеча Карема она увидела, что к столу идут с пустыми тарелками Прити и Прия. Прия смеялась, но, заметив, кто стоит у подноса с пани-пури, резко умолкла, толкнула сестру локтем и что-то ей прошептала. Прити округлила глаза, после чего они обе синхронно развернулись на месте и устремились прочь. Гиту их поведение не столько обидело, сколько удивило. Она уже поздоровалась с близнецами, хорошенько помаячила в поле их зрения и вычеркнула из списка, но сейчас надеялась завести с ними беседу, чтобы отделаться от Карема.

– Это важно, – не отступался он.

Гита засмеялась нарочито громко, чтобы привлечь внимание тех, кто находился поблизости, и, пока Карем увлекал ее к выходу, заглядывала в глаза всем оборачивавшимся посмотреть в ее сторону.

– Ох, он такой забавный! – объясняла она по пути. – О чем поговорить? О такой чудесной вечеринке, которую нам тут устроили? Счастливого Нового года всем! Саал Мубарак! – кричала Гита озадаченным гостям.

Не менее озадаченный Карем заговорил, лишь когда они оказались на пустой веранде:

– Слушай, у меня новости про Бада-Бхая. Я весь вечер пытался подойти к тебе, чтобы поговорить, но ты была так… занята.

– Занята весельем на чудесной вечеринке!

– Ага, – недоверчиво кивнул Карем. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– А что?

– Ты на всех таращишься, как будто напрашиваешься на то, чтобы тебя получше запомнили. – Он округлил глаза и уставился не моргая на Гиту, а когда она от неловкости попыталась отвернуться, вытянул шею, чтобы снова заглянуть ей в лицо. – Счастливого Нового года всем! Саал Мубарак! – передразнил Карем, радостно осклабившись.

– Я не так выгляжу!

– Почему тогда все гости обсуждают «чокнутую леди с выпученными глазами»?

– Ладно тебе, – хихикнула Гита, – может, я просто немножко разнервничалась от того, что долго не бывала на таких мероприятиях.