Книга Волчья кровь. Цена омеги, страница 30 – Алиса Линд

— Да, я сделал ошибку. Я выполнял приказ, не зная, что станет с тобой по выполнении. А когда узнал про Велибора, понял, что пойду против всего. Приказа, клана, собственного отца. Я выбрал тебя, Сташа.

— Тебя это не оправдывает, — я отвожу взгляд, но его слова раскаленной иглой застревают в голове.

— Это не оправдание, это факт. — Его голос вдруг садится, становится совсем хриплым. — Я дрался за тебя. Я убил ради тебя. Я был готов умереть, лишь бы спасти тебя. И если ты уйдёшь, ты просто отдашь себя тем, кто только этого и ждёт.

Я молчу. Эти слова слишком громкие, слишком весомые.

— Ты можешь ненавидеть меня, но знай одно: никто не тронет тебя, пока я рядом. Если ты останешься, ты будешь не просто в безопасности. Ты будешь рядом с тем, кто больше никогда не предаст.

Он замолкает, давая мне время переварить его слова. Украдкой смотрю на него. Каждая рана напоминает, через что он прошёл ради меня. Он действительно спас меня, поставив на кон свою жизнь. Всё в нём — сила, упрямство и эта невыразимая красота, которая притягивает, даже когда я хочу отвернуться.

— А ещё, если ты сейчас уйдёшь, я буду один заботиться о Герде, мы с ней отлично поладили. Ей со мной хорошо. Но она все равно будет ждать тебя каждый день.

— Что же ты со мной делаешь! — Вырывается первее, чем я успеваю сообразить, что говорю. — Засранец! Ты гад! Тебе говорили?

— Гад, преданный только тебе, — утомленно выдыхает Йован. — А теперь пора убираться отсюда.

— Хорошо, — шепчу я больше себе, чем ему. — А ты сможешь?

— После того, как ты меня подлатала, а то! — Йован заводит двигатель и выезжает на дорогу.

Я чутко слежу, чтобы он не засыпал, но говорить не тянет. Я все ещё зла на него, хотя от одного взгляда на него в мозгу вихрем взмывают воспоминания о нашей ночи. Пора уже перестать водить себя за нос и наконец признаться, что я втрескалась в этого засранца. Только вот будущего с ним я пока не вижу. Как и вообще собственного будущего. Хотя в одном я таки уверена — Йован сделает все, чтобы защитить меня.

Мы въезжаем в город, а там сворачиваем в район с коттеджной застройкой, но выглядит он странновато, как у нас в Сербии, я даже на мгновение допускаю, что мы вернулись в мою родную страну, но вспоминаю, что я не пересекала границу. Все дома тут увиты плющом и виноградом, старая светлая кладка фасадов радует узнаваемостью рисунка, заборы высокие, но не чересчур, и можно разглядеть детские качели и домики, грядки, клумбы, надувныые бассейны — кто во что горазд.

Йован останавливается у дома с красной черепичной крышей с двором, который густо зарос разной растительностью. В нос вбиваются странные запахи, слишком резкие и слишком химические для такого количества зелени.

— Наша остановка, красавица, — Йован, кажется, из последних сил улыбается, заводя машину в заботливо открытые кем-то ворота. — Выходи и ничего не бойся.

Я отстегиваю себя и его, сама выбираюсь из машины, Йовану уже помогает высокий крепкий мужчина лет пятидесяти. Ко мне подходит женщина со строгим лицом, чем-то похожая на мою покойную тетю.

— Ты её привел, Йован, — восхищенно шипит она, ощупывая пальцами мое лицо.

И что-то мне уже не кажется это место безопасным.

28. ♀

Сташа

Йован снова притащил меня в ловушку!

— Какого черта ты сделал, Йован?! — кричу на него, ощущая растущее отчаяние. — Как я могу тебе верить?! Ты постоянно лжешь!