Книга Волчья кровь. Цена омеги, страница 32 – Алиса Линд

Йован дремлет полулежа на каталке, стоящей по центру помещения. В локте торчит капельница, на теле уже почти никаких ран. Быстро же он восстановился. Подхожу, прохожусь взглядом по телу, укрытому только одной простынкой. Задерживаюсь там, где у него пах, и замечаю, что его член встает. Стремительно наливается, набирает силу и мощь. А в следующее мгновение его пальцы обвиваются вокруг моего плеча, и Йован рывком притягивает меня к себе. Впивается мне в губы в горячем, утверждающем его власть поцелуе, а я плавлюсь от заполнивших мозг эндорфинов. Хочется всем телом прижаться к нему, ощутить его снаружи и изнутри, хочется надышаться его запахом… но я пришла сюда не за этим.

Разорвав поцелуй, отстраняюсь и спрашиваю:

— Ты с самого начала знал, кто я на самом деле?

29. ♂

Йован

Я смотрю ей прямо в глаза. Молчать нет смысла.

— Да, я знал, что ты омега, — признаюсь, выдохнув. — Я охотник за головами. Меня отправили тебя найти и доставить. Но я ничего не знал о том, что тебя ждет. И когда понял, что тебя отдадут Велибору, мне стало тошно от себя.

— Тошно? — её голос взлетает, глаза сужаются. — А не тошно было врать, что ты меня защитишь в Черногории? Не тошно было соблазнять меня в том отеле?

Я не виню её за эмоции. Она права. Но я и сам уже пожалел о той ночи.

— Ты… не понимаешь. Я... я потерял голову. Все омеги пахнут особенно, они самые прекрасные создания. У любого волка сносит крышу рядом с омегой. А в тебе… я сразу почувствовал свою судьбу.

— Судьбу?! — выкрикивает Сташа гневно и отходит от моей каталки. — Поэтому ты хладнокровно вез меня в ящике и заглушал мои крики музыкой?!

— Я выполнял приказ, прости меня, — мне дико совестно за то свое поведение. — Я повел себя безжалостно. Но… у нас, у волков жесткая субординация. Я не мог… ослушаться.

— А сейчас что изменилось? — в её голосе звенят подступающие слезы. — Приказ отменен?

— Нет.

— Тогда… что ты творишь, мать твою, Йован? — Сташа теряет самообладание.

— Я люблю тебя, — вырывается само, но я не осекаюсь. — И первое, что я сделаю — свергну отца, который отдал мне этот приказ.

Сташа замирает и почти не дышит. Не верит, кажется. Ждет подвоха.

— Сташа, я правда полюбил тебя. Влюбился, как мальчишка, в твои наивные глаза и полную сострадания душу. Я хочу видеть рядом с собой только одну волчицу — тебя! Я дрался за тебя. Я убил ради тебя. И убью снова. Убью любого, кто посмеет покуситься на мою пару.

Не знаю, что ещё сказать. В комнате остро пахнет недоверием и горечью.

— Сташа… Сташа, посмотри на меня, — произношу, сам слыша в голосе надрыв. — Ты нужна мне. Без тебя мир раскололся на части. Я не мог ни спать, ни есть, пока ты была в плену у волков Солнца. И я забрал тебя сразу, как только смог подготовиться. Просто дай мне шанс доказать, что я достоин твоего доверия.

Молчит. Непробиваемая. А у меня в душе уже разыгрывается буря. Я ведь с ума от тоски сойду, если она уйдет.

— Если ты захочешь уйти, я не буду держать, Сташа, — сам содрогаюсь от этих слов, но это не ложь. Я должен дать ей право выбора. — Останусь рядом, буду присматривать, но ни к чему не принужу. Но если ты решишь остаться…

— То что? — в голоске Сташи звучит слабый интерес.

— То знай, что останешься с тем, кто тебя любит всем сердцем и не задумываясь отдаст за тебя жизнь.