Книга Невинная помощница для альфы, страница 119 – Алиса Линд

— Да, — вклинивается Трэй. — Сколько она проваляется тут?

Киваю. Тоже хотела спросить.

— Дня два-три, по состоянию будем смотреть, — невозмутимо отвечает врач, но Трэй продолжает вопросительно на него смотреть. — В зависимости от скорости регенерации… Переломы за пару дней могут срастись, а могут за неделю. Последствия сотрясения могут сохраняться от пяти-шести часов до пары суток. Через два дня я точно скажу, можно ли отпустить нашего черного волчонка.

На последних словах он ласково улыбается. Я кожей ощущаю душевное тепло, которое от него исходит. Неужели клан Белых волков таки принял меня? На глаза наворачиваются слезы радости и облегчения. А потом я вспоминаю о Лючии. Тварь, которая пыталась меня убить! Сама ощущаю в воздухе концентрированный запах гнева. Черт. Не сдержалась.

— Расскажешь, как случилось так, что ты вылетела из машины? — вкрадчиво спрашивает Селен.

— Да, Шона, — требовательным голосом добавляет Трэй. — Почему не пристегнулась?

Не хочу закладывать Лючию. Как бы там ни было, я никогда не славилась ябедничеством. Выводы сделаны, а большего мне и не надо.

— Голова ноет, — хнычу.

Мне даже не приходится изображать страдальческое выражение на лице, боль и правда сводит с ума.

— А… да, точно… Сейчас, — спохватывается Селен и выходит из палаты.

Трэй возвращает кресло на место и усаживается рядом с каталкой.

— Ты ведь понимаешь, что это временная отсрочка? — в голосе почему-то слышу металл. А в мыслях Лючия в слезах. — Тебе все равно придется объяснить, какого черта произошло.

— Ты ведь и так все знаешь, — скрежещу, превозмогая резь в мозгу, медленно закрываю и открываю глаза. — Зачем заставляешь меня это говорить?

Лицо Трэя обретает озадаченное выражение. Он несколько мгновений молчит, раздумывая, потом берет меня за ладонь, мягко сжимает пальцы.

— Тогда скажи, почему ослушалась? — слышу тепло и волнение в голосе. — Как тебе вообще в голову пришло сесть к Лючии в машину?!

Глубоко вдыхаю. Мне придется однажды объясниться, так почему не сейчас?

— Ты не будешь ограничивать мою свободу, Трэй, — ответно стискиваю его пальцы. — Я хотела видеть тебя, я хотела дождаться, когда ты очнешься, хотела быть первой, кого ты увидишь, а ты отослал меня, спрятал в поместье, как вещь, убрал в шкаф. Я не вещь! Не поступай так со мной!

На последних словах повышаю голос. Все мысли вдруг выстроились в четкую форму и вылились длинной тирадой, к которой я даже не готовилась. Но я сказала правду. Именно то, что он распоряжается моей свободой, точно я шариковая ручка, огорчило меня больше всего.

— Я не Лючия, Трэй. Не хочу и не буду сидеть в четырех стенах, как домашний питомец! — добавляю гневно и отпускаю его руку. Его ход.

Шона

Отворачиваюсь и слышу звук открывающейся двери. Видимо, Селен пришел с болеутоляющим.

Трэй молча уступает ему место. Смотрю на врача. Взгляд выцепляет тонкий шприц, наполовину заполненный прозрачной жидкостью, который Селен держит двумя пальцами, остальные три прижимают ватный тампон к ладони.

— Мне нужно сделать укол в мышечную ткань. Поскольку переворачивать тебя не стоит, инъекция будет в бедро, — говорит он, откидывая на живот простынку, которой укрыто мое тело, и освобождая ноги. — Вдохни, болезненный укол.

От Трэя пахнет сожалением, Селен же совершенно бесстрастен. Впрочем, так и должен, наверное, себя вести врач. Он обеззараживает кожу и, прицелившись, вгоняет иглу шприца наполовину мне в бедро.