Книга Охота на землянку, страница 66 – Лира Элиан

Прижимаюсь сильнее к нему, и наоборот запрокинув голову, снова повторяю движение зубами.

— Я просто соскучилась, — говорю правдой, на что он на секунду прикрывает глаза.

— Моя девочка, — хрипит, прежде чем накинуться на мои губы с поцелуем.

Остервенело целует, покусывая мои губы, и уверена, даже пуская кровь. Но я кажется готова полностью отдаться ему, без остатка.

— Это ненормально, Ренар, — ладони обхватывают его лицо и я бессвязно шепчу ему в губы о силе этого желания.

Он подхватывает меня на руки, как делает это практически всегда и переходит поцелуями к шее.

Опрокидываю голову давая ему доступ и шепчу его имя, потому что снова хочу больше.

Однако, Ренар, садится на мою постель, и сам с усилием отрывается от меня, прислонившись своим лбом к моему.

Он не двигается и молчит в течение нескольких секунд. Беру ладонями его скулы, желая заглянуть в глаза и понять его терзания.

Я же чувствую что-то не так.

— В чем дело, Президент? — нежно поглаживая пальцами его кожу, спрашиваю.

Он открывает глаза снова наполненные белым светом. В груди подскакивает сердце и я улыбаюсь, отчего-то испытывая настоящее счастье и разливающееся тепло по телу.

Но только потом до меня доходит, что моя теория о связи свечения глаз с его ощущениями совершенно не верна.

— Я должен спрятать тебя, Айнея…

Отец собрал Большой Совет. Прибыли представители всех планет, а также их заместители и казначеи.

Такие собрания — большая редкость. Случаются раз в году, когда мы строим планы и оговариваем предстоящие события. А также в случае ЧП. Планы мы уже обсуждали. Значит, ЧП… Это всё из-за Тарика? Серьёзно?

— Приветствую, Ренар, — ярко-синие глаза Мухлета, представителя планеты Ария, устремлены на меня, он протягивает руку. Я тут же отнимаю её в ответ — наши руны синхронизируются. Таким образом мы показываем свою благосклонность к собеседнику.

— Ваш отец лютует. Нас заставили молниеносно собраться и прилететь на Люмину. В чём же дело, милейший?

— Был бунт на Тартессе. Но мне удалось угомонить озверевших маргиналов. Всё было под контролем. Возможно, отец хочет обсудить пути решения, чтобы больше не было повторных рецидивов.

— Думаете, бунт на какой-то забытой и никому не нужной планете мог заставить вашего отца собрать Большой Совет? Сомневаюсь…

Его сомнения тут же передаются мне. Может, дело в Тарике? Он мог что-то натворить, о чём я не знаю…

Часть стражей осталась контролировать его на Тартессе. Они бы тут же сообщили мне о случившемся. Значит, дело в другом.

— Думаю, мы будем обсуждать, как усилить контроль.

Звучит гонг. Отец выходит на трибуну, поднимая руки вверх, делая взмахи полукругом. Зал замолкает, и как только руки опускаются, каждый из присутствующих занимает своё место.

Я сажусь у самой трибуны, как и полагается наследнику. Дальше от меня — цепочка, начиная от высших планет к низшим.

— Совет, — жёсткий голос отца звучит на весь зал, разносясь эхом, — как вы знаете, мы собираемся с вами крайне редко. Поэтому я не буду ходить вокруг да около, предупреждаю сразу: сегодняшнее собрание решит судьбу Тартессы.

По залу проносятся охи и ахи. Я напрягаюсь всем телом, но вида не подаю.

— Мой сын недавно усмирил озверевших маргиналов, заткнул им пасти, когда те решили, что могут пойти против системы… Эти ублюдки подняли бунт на вонючей планете, но поплатились за свой мятеж. На Тартессу отправлены корабли с Ареса — каждый, кто участвовал в бунте, будет убит. Для остальных это станет уроком. С прискорбием, но мне приходится сообщить, что один из уважаемых ранее воинов Ареса, Тарик, сын самого Генора, встал на сторону этих ублюдков — за что также понесёт наказание в виде смертной казни.