Книга Бывший. Цена твоей любви, страница 18 – Марта Макова

– Лира!

В следующее мгновение я была сграбастана в медвежьи объятия и втянута во двор. Грохнула за спиной захлопнувшаяся калитка, но я уже ничего не видела и не слышала. Задыхалась, захлёбывалась рыданиями. Вжималась в твёрдую грудь и, как в детстве, наконец, чувствовала себя в полной безопасности.

Брат сжимал меня, вдавливал в себя, будто боялся, что я растаю дымкой в его руках и опять исчезну, растворюсь в воздухе. Губами упёрся в мою макушку, горячо дышал в неё и что-то шептал. Чувствовала, как мой сильный и суровый брат, мой защитник и гроза всей округи, мелко дрожал, слышала, как бешено стучит его сердце под моей щекой.

– Лира, тюлька ты копчёная. Где ты была...барабулька мелкая... – горячий шёпот согревал макушку, а ласковые прозвища, которыми брат щедро одаривал меня в детстве, заставляли улыбаться сквозь слёзы.

Наконец, Гриша оторвал меня от груди, но жёсткие ладони так и остались лежать на моих плечах и сжимать их. Брат отступил на шаг и окинул меня взглядом с головы до ног, пытаясь хорошенько рассмотреть в свете уличного фонаря. Увиденное ему не понравилось. Спутанные волосы, оборванный подол платья, грязные, разбитые в кровь ноги.

С каждой секундой его взгляд всё больше мрачнел, желваки ходили ходуном, хватка на плечах становилась похожа на сжимающие их железные клещи.

Я была совсем обессилена. Всхлипывала и тряслась на подгибающихся ногах.

– Убью! Всех убью, к чёрту! – рыкнул разъярённым зверем и подхватил меня на руки.

– Лира? – изумлённо выдохнула Катька, и тут же взвизгнула в радостном восторге. – Лирка!

Господи, она то что здесь делает? Моя самая близкая подружка, с которой мы с детского садика были вместе и в радостях, и в шалостях, и в девичьих горестях, повисла на мне, упираясь в меня довольно заметным круглым животиком. Да она беременна! Неужели с Григом? Добилась-таки своего ягоза!

– Лира, где же ты была, зараза ты такая?! – смеясь и плача, Катя тискала меня, гладила по спутанным волосам.

Я растерянно улыбалась и оглядывалась вокруг, ища глазами маму.

– Господи, – подружка чуть отстранилась и испуганно округлила глаза, наконец оценив мой растерзанный вид. – Что с тобой случилось? Ты откуда-то сбежала? Тебя держали в плену?

– Ну хватит. – брат за руку оттащил Катюху от меня. – Прекрати рыдать, тебе нельзя волноваться. Всё хорошо, Барабулька дома. Лучше дай ей во что переодеться и пожрать приготовь.

Катя послушно отступила и засуетилась у плиты, каждую секунду оглядываясь на меня, радостно и неверяще улыбаясь и пряча слёзы.

– Садись, сестренка. Еле на ногах стоишь. – брат придвинул стул. Положил руку мне на спину, направляя, но не удержался, снова притянул к себе, зарылся носом в волосах и поцеловал в макушку.

– Мы искали тебя, искали. Гриша даже в столицу несколько раз ездил. – Катя шмыгала носом, ловко управляясь с кастрюлями и сковородками на плите, а я оглядывалась вокруг.

Всё новое, непривычное, чужое. Дом, большая, современная кухня. Новая посуда, шторы на окнах. Даже запах в доме другой. Больше не пахнет жареной рыбкой, старой акацией, растущей перед кухонным окном, мамиными любимыми духами.

– Давай-ка я тебя наверх отнесу. Нужно промыть и обработать раны, а то знаю я тебя, любая заноза нарывать начнёт.

Я сидела на стуле и держала, стоящего за моей спиной брата, за руку, боясь хоть на мгновение отпустить его.