Книга Кот по имени Семён Семёнович Горбунков, страница 100 – Ольга Назарова

Ей так захотелось застыть на пороге, насладиться этим, не отпускать ещё немножечко. И тут до неё дошло!

— Погодите-ка… так я же уже бабушка! А это значит… значит… я могу побыть в детстве Насти. И ей всё это показать, и никто не покрутит пальцем у виска, если я буду с ней лепить снеговиков и в куклы играть… ой, какие же сейчас есть куклы! И могу совершенно случайно сбить с ног братца и запихать ему снег за шиворот — хоть полсугроба! И… ахххх, сколько всего можно!

София со странным выражением лица была утянута за стол и уставилась на ёлку.

— И ёлку можно! И подарки! — бормотала она. — И даже кораблики в ручье попускать… да, я же помню, как вырезать лодочки из коры!

— Соня… с тобой всё в порядке? — осторожно уточнила Марина, глядя, как у Софии на лице появляется совершенно непривычное для неё, какое-то восторженное выражение и шевелятся губы.

— Со мной-то? Всё замечательно! — решительно отозвалась её золовка. — А твой муж — дурак! Он спит! И мне хочется пойти и бросить ему снежок в окно! Я как раз вспомнила, как их лепить!

В Питере у Вадима и Ули за новогодним столом то и дело возникали острые уши Лизы, а вслед за ними появлялась белая лапа, точно тянущаяся к намеченной цели и активно добывающая лакомства себе и Спонжу.

— Почему-то в миске не так вкусно… — понимающе кивал Вадим, изумляясь, как всё изменилось за этот год. — Слушай, мне кажется, что я в этот год прожил несколько жизней и наконец-то нашел свою. Личную и собственную.

— И мне так кажется… он такой удивительный, этот год. Словно всё то, что мы копили, откладывали подальше и собирали несколько лет, именно в это время к нам вернулось и всё изменило! — согласилась Ульяна. — Ой, а ты Веру помнишь?

— Веру? — вопросительно глянул на жену Вадим.

— Ну, да. Ту, которую сватали сначала тебе, а потом Максу.

— Ну, ещё бы… забудешь такое!

— Она, кажется, замуж выходит, — улыбнулась Уля. — И, что показательно, жениха нашла сама! Почти сама. То есть искала-то она свою сбежавшую лошадь, а лошадь ей нашла мужчину!

— Да ладно… — рассмеялся Вадим, — Главное, что не меня или Макса!

Упомянутый Макс, сидя в Москве за столом, спорил с совершенно непрошибаемым собеседником, — Гаврила, отдай вилку! Ну, зачем тебе моя вилка, а?

— Не приставай к птичке! Я тебе сейчас другую дам! — рассмеялась его жена Мила, заторопившись на кухню, а когда вернулась, то узрела потрясающую по силе воздействия картину — все сидящие за огромным столом, составленным из нескольких, сползали от смеха со своих стульев. Все, кроме Гаврилы и Елизаветы Петровны, невозмутимо наблюдающей, как Гаврила, вцепившись клювом в вилку, делает ею совершенно однозначные выпады в сторону предплечья Макса.

— Гаврила… — очень внушительно заявила Елизавета Петровна, — Мальчик мой! Это блюдо жестковато и малопитательно, поверь мне! Так что лучше не трать на него своё время и позволь тебя угостить ананасом!

— Каррык, бро! — пожаловался на «малопитательное» блюдо Гаврила, выплюнув вилку и торопясь за ананасом. — Каррррык!

— Я тебе устрою каррык! — злобно шипела на крылатого негодяя сердитая Мурьяна. — Вчера опять покушался на кактус, сегодня на моего Макса, а завтра? Завтра он и меня, чего доброго, попытается слопать?

Марина и Иван тоже весьма неординарно провожали старый год.