Книга Миллиарды Арсена Люпена, страница 212 – Морис Леблан

– Что вы задумали? – в тревоге воскликнула Патриция.

– Милый друг, я пытаюсь сохранить достоинство в глазах вашей любезной телохранительницы. Не хочу, чтобы она подумала, будто Орас Вельмон – ребенок, которого можно запугать и обратить в бегство! Если вы не поцелуете меня здесь и сейчас, при этой дикой кошке, я вспорю ей брюхо. У нас состоится отличный поединок! Вы меня поняли?

Патриция колебалась, краснела, но наконец встала на цыпочки, ухватившись за плечо Ораса, и поцеловала его.

– Боже правый, – сказал он, – ну, значит, моя честь в безопасности… И я только прошу, чтобы меня почаще заставляли спасать ее подобным образом!

– Я не могла позволить вам убить этого зверя, – прошептала Патриция. – Что бы со мной стало без ее защиты?

– Но она могла и загрызть меня, – возразил Орас. – Впрочем, это волнует вас гораздо меньше, – добавил он с необычной для него меланхоличной интонацией, которая растрогала молодую женщину.

– Вы так думаете? – проговорила она, залившись ярким румянцем.

Но тут же взяла себя в руки. Воспоминания о том, что она считала непростительным проступком, еще не развеялись. Она подошла к тигрице и положила руку ей на голову:

– Тише, Саида!

Тигрица замурлыкала.

– Тише, Саида! – повторил Вельмон с привычным хладнокровием. – Позволь господину спокойно удалиться! Прощай, королева джунглей! Полосатая шкура делает тебя похожей на зебру… И все же я предпочту уйти.

Он нахлобучил шляпу, затем с поклоном снял ее, проходя мимо тигрицы и вежливо с ней прощаясь, и уже на пороге обернулся к Патриции:

– До свидания, очаровательная Патриция! Рядом с Саидой вы напоминаете древнюю богиню: красавица, укрощающая дикого зверя… А я люблю богинь, клянусь! До скорой встречи, Патриция!

Орас Вельмон вернулся в Мезон-Руж. Виктория ждала его в большой гостиной, тщательно затворив двери и окна. Услышав шаги, она выбежала ему навстречу:

– Ты знаешь, что Рудольф вернулся! Тигрица доставила его обратно, и он, наверное, уже спит.

– Как прошла твоя встреча с тигрицей?

– О, просто замечательно! Мы друг другу и слова не сказали. Кроме того, я запаслась большими портновскими ножницами.

– Бедная Саида! Какой жуткой участи ей удалось избежать! А ведь из ее шкуры получился бы отличный прикроватный коврик, не правда ли, Виктория?

– На самом деле целых два. Она огромная, эта дикая бестия. Но выглядит симпатично.

– Да уж, просто душечка, – рассмеялся Вельмон, однако тотчас перевел разговор на другую тему: – А теперь мне нужно обсудить с тобой нечто очень серьезное!

– В такой час? – воскликнула изумленная няня. – Разве это не может подождать до завтра?

– Нет, не может. Давай присядем вон туда, на диван.

Наступило минутное молчание. У Ораса был весьма торжественный вид, и это произвело на Викторию впечатление.

– Все историки, – начал он, – сходятся во мнении, что Наполеон никогда не был так велик, как в последние годы своего правления. Его военный гений достиг апогея во время кампании восемьсот четырнадцатого года. Но императора погубило предательство. Переход Бернадота^[22]на сторону врага привел к поражению при Лейпциге^[23]. Если бы генерал Моро не сдал Суассон^[24], Блюхер был бы уничтожен; а если бы не маневры маршала Мармона, Париж бы не капитулировал. Ты согласна, не так ли?

Старая нянька недоуменно кивнула.