Книга Миллиарды Арсена Люпена, страница 29 – Морис Леблан

Прошло еще два дня. А затем случилось происшествие, виновником которого никак не мог быть Виктор, но которое сыграло ему на руку: на втором этаже из номера проезжей американки пропала шкатулка с драгоценностями.

«Вечерний листок» сообщил о краже, подчеркнув, что обстоятельства ее совершения свидетельствовали об удивительной ловкости и хладнокровии преступника.

Эту газету княгиня каждый вечер находила у себя на ресторанном столике и рассеянно просматривала. И вот теперь она бросила взгляд на первую страницу и тотчас, возможно даже инстинктивно, повернулась в сторону Виктора, словно хотела сказать: «Да вот же вор!»

Виктор, наблюдавший за женщиной, легким кивком приветствовал ее, хотя и не ожидал, что она ответит ему тем же. Княгиня углубилась в чтение…

«Видимо, она считает меня грабителем высокой квалификации, орудующим в отелях, – думал он. – Если это та женщина, которую я ищу, я должен внушать ей уважение. Каким дерзким я выгляжу! Каким уверенным! Другой бы на моем месте, сделав дело, поторопился скрыться. А я остался».

Их сближение было неизбежным. Однажды Виктор, опередив молодую женщину, занял в холле диванчик, стоявший напротив кресла, где молодая женщина имела обыкновение сидеть.

Она пришла, постояла в нерешительности и села на тот же диван.

Последовала пауза, за время которой он успел закурить сигарету и сделать несколько затяжек. Потом, как и тем вечером, она поднесла руку к прическе. Вытащив заколку, она сказала ему:

– Видите, месье, я ее нашла.

– Странно! – промолвил Виктор, вынимая из кармана взятую им заколку. – Я тоже ее нашел…

Княгиня была озадачена. Такого ответа она явно не ожидала и, видимо, почувствовала себя оскорбленной; привыкшая побеждать, она внезапно столкнулась с противником, принявшим ее вызов.

– Итак, мадам, – произнес он, – у вас две заколки. Жаль, что у вас не остались обе.

– Действительно жаль, – коротко отозвалась она, погасив в пепельнице сигарету и прерывая разговор.

Но на следующий день княгиня сама подошла к Виктору. В открытом платье, с обнаженными руками и плечами, она выглядела менее чопорной.

– Я, видимо, кажусь вам немного странной, непостижимой? – внезапно обрушила она на него вопрос на чистейшем французском языке, где лишь с большим трудом улавливались иностранные интонации.

– Вовсе нет, мадам, – ответил он с улыбкой. – Вы, как мне сказали, русская княгиня. А в наше время они не относятся к числу тех, чье общественное положение можно назвать прочным.

– У меня и моей семьи судьба сложилась весьма непросто! Я бы даже сказала, что она оказалась жестока к нам, хотя поначалу мы были очень счастливы. Я всех любила, и меня все любили… Маленькая доверчивая девочка, беззаботная, милая, непосредственная, ее все забавляет, она ничего не боится и всегда готова смеяться и петь… Но когда в пятнадцать лет я стала невестой, на нас обрушилось несчастье, а потом прозвучали выстрелы. У меня на глазах убили отца и мать, замучили братьев и жениха… А я… я…

Она провела рукой по лбу.

– Однако не будем об этом… Не хочу вспоминать… Я почти забыла… Но я так никогда и не оправилась от того удара. С виду я спокойна, но в душе у меня покоя нет. Как я все это вынесла? С тех пор я в постоянной тревоге…

– Иначе говоря, – сказал Виктор, – чтобы забыть о прошлом, которое внушает вам страх, вам необходимы сильные ощущения. Так что если случай столкнет вас с мужчиной, которого трудно назвать добрым католиком… с мужчиной, не всегда соблюдающим правила, он непременно возбудит ваше любопытство. Это совершенно естественно.