Книга Китайская гувернантка, страница 36 – Марджери Аллингем

Его приятный голос лился рекой, пока он вел ее в альков в дальнем конце комнаты, где был накрыт круглый стол на троих.

“Суперинтендант ЦРУ столичной полиции может выяснить практически все на свете, если захочет”, - продолжил он, убирая свои длинные ноги под стол и улыбаясь ей, - “но он ограничен протоколом. Если мы обратимся к нему официально, он должен действовать официально — а мы ведь на самом деле этого не хотим, не так ли? — поэтому я подумала, что мы могли бы тихонько постучать в заднюю дверь ”.

Он наблюдал за ней, пока говорил, и ему пришло в голову, что она была по-настоящему красива со своими черными шелковыми волосами и глазами цвета голубого стекла и что, что еще реже, она была элегантна по-щенячьи, естественно грациозна и полна надежд. Конечно, она была неприятно молода. Все еще на той самой тревожной стадии, когда утонченность и наивность, казалось, сменяли друг друга, так что невозможно было сказать, что могло бы ее невыносимо оскорбить или что другое, гораздо более трудное, она могла бы предпринять по своему усмотрению. Он обратил внимание на ее красивые руки с голубыми прожилками. На их коротких ногтях не было лака, а на ее обручальном пальце красовалось кольцо. Это была маленькая печатка, школьное колечко. Он мог видеть привычный отпечаток этого на другом пальце другой руки. Наивная надежда на такой шаг тронула его и почему-то напомнила ему о том, что он должен рассказать ей о Люке.

“Между прочим, он довольно недавно овдовел”, - заметил он. “Это одна из тех ужасных историй. Его жена потерпела полное фиаско, родив ребенка. Она не позвала на помощь и умерла. Маленькая девочка выжила, и о ней заботится его пожилая мать, которая тоже присматривает за ним. Я упоминаю об этом, потому что такие вещи полезно знать на случай, если кто-то уронит кирпичи ”.

“Конечно”. Она смотрела на него с ужасом. “Какая необыкновенная женщина. Я полагаю, она была старой”.

“Прунелла? О нет, совсем не старая”. Кэмпион нахмурился, как будто представлял себе кого-то, кто его беспокоил. “Ей было за двадцать. Последняя из Скруп-Дорисов. У нее было лицо той семьи: высокий круглый лоб и прикрытые глаза, как в готическом соборе. Я не могу представить, как она могла быть одновременно такой идиоткой и такой стойкой. Я полагаю, она не хотела доставлять неудобств, и рядом не было никого, кто сказал бы ей не быть такой глупой!”

Его раздражение слегка позабавило юные глаза Джулии.

“В любом случае, бедная девочка”, - мягко сказала она. “Не очень подходящая жена для полицейского”.

“Мы все думали, что нет”. Мистер Кэмпион пытался быть уклончивым и говорил как любой неодобрительный друг семьи, который когда-либо существовал. “Тем не менее, Чарльз был влюблен в нее. Ее смерть поразила его, как пуля ”.

На мгновение воцарилась тишина, и девочка внезапно вздрогнула.

Мистер Кэмпион раскаялся и начал болтать.

“Он тебе понравится”, - сказал он. “Он говорит как динамо-машина и все время делает что-то вроде хенд-джайва для придания особого акцента, но он чрезвычайно здравомыслящий. Он также прекрасно разбирается в качестве во всем. Кажется, это само по себе подарок ”.

“О, я знаю”, - быстро сказала она, благодарная за смену темы. “Дядя Тимоти Юстас такой. Он ценитель картин, книг и серебра восемнадцатого века, но он также, кажется, инстинктивно разбирается, по крайней мере, так говорит Тимоти, в современных вещах, которых на самом деле вообще нет в его провинции и которые, можно ожидать, он скорее возненавидит. Ты его знаешь?”