Книга Полиция на похоронах, страница 138 – Марджери Аллингем

Миссис Фарадей, которая слушала Кемпиона, потупив глаза, взглянула на него.

— Но, насколько я поняла, у Эндрю были связаны также и руки, — сказала она.

Кемпион кивнул.

— Вот в этом и проявился его ум. Они были как бы связаны. Вернее сказать, вокруг каждой кисти был обмотан кусок веревки. Если бы тело обнаружили раньше, нас могло бы удивить, что его руки на самом деле не были связаны, но, поскольку тело долго находилось в воде, вполне естественно было предположить, что веревка порвалась уже после его смерти, а это и нужно было Эндрю.

— Очень остроумно, — сказала старая дама. — Подобная изобретательность характерна для некоторых видов психических расстройств. Я думаю, что Эндрю был изобретательным человеком, не будучи по-настоящему умным. Всю жизнь он сам подрывал свои шансы на успех из-за того, что принимал свою изобретательность за ум. Он потерял все свои деньги, вложив их в инвестиционную схему, показавшуюся ему остроумной, но эта схема, однако, не ввела бы в заблуждение ни одного по-настоящему умного инвестора. Она покачала головой и сказала: — Он всегда был неприкаянным, ожесточенным человеком, и чем старше он становился, тем сильнее ненавидел женщин. И кроме того, он стал интересоваться трудами некоторых современных психологов, идеи которых пришли ему по вкусу. Примерно год тому назад я лишила его наследства за нанесенное мне совершенно непростительное оскорбление. Боюсь, что именно это могло толкнуть его на самоубийство, потому что только теперь я поняла, что ему практически не на что было жить. Его ярко выраженная антисоциальная направленность в сочетании с поистине дьявольской изобретательностью, возможно, побудили его совершить преступления, на которые он не осмелился бы при жизни.

— Но, — сказал Кемпион, не в силах удержаться от вопроса, которым он задавался с самого начала, — каково же было удовлетворение от такого преступления? Он расставил все эти ловушки, как мы знаем, но поскольку он умер, какая же ему была радость от успешного осуществления его замысла?

Миссис Фарадэй поджала губы.

— Это характерно для определенного склада ума, который вы, будучи психически здоровым человеком, вряд ли можете понять. Однако, поверьте мне на слово. У Эндрю был один ярко выраженный недостаток. Он был так близорук в умственном отношении, что не мог предвидеть сколько-нибудь отдаленных последствий своих поступков. Он видел только ближайшую поставленную перед собой цель. Я думаю, его безумие в основном и заключалось в этой специфической слепоте.

— Но ведь он так умно спланировал эти убийства? — возразил Кемпион.

— Да, — ответила миссис Фарадей. — Но если вы рассмотрите его план в целом, вы увидите, что он очень несовершенен. Эндрю разработал обширную схему действий, которая могла принести смерть и несчастье всем жителям дома, и в значительной степени его план удался. Но проанализируйте этот план бесстрастно, как это делаю я. Смерть Эндрю должна была бросить подозрение на Вильяма, а смерть Джулии — на Китти. Как это смешно! Могли ли Вильям и Китти почти одновременно, с разницей в несколько дней, решиться на подобные преступления? Каждая из дьявольских выдумок Эндрю по отдельности могла быть успешной, но взятые вместе, они ослабляли друг друга. Теперь взгляните на простую ловушку для Вильяма, устроенную в книжном шкафу. Эндрю, похоже, так и не решил для себя, что лучше — чтобы Вильям был повешен или чтобы он был отравлен. Его ум был полностью поглощен приготовлениями к преступлению; вот почему он добился успеха только на первых шагах, которые, к сожалению, невозможно было предотвратить. Более того, — медленно продолжила она мягким тоном, будто обращаясь к ребенку, — и это кажется мне очень важным обстоятельством — пока Эндрю готовил все эти преступления, у него было такое чувство, что весь дом и все его обитатели находятся в его власти. А если бы преступления были совершены при его жизни, он мог бы подорваться на своей собственной мине.