Книга Полиция на похоронах, страница 59 – Марджери Аллингем

Девушка уставилась на него круглыми глазами.

— Но дядя Эндрю говорил… — начала было она, и замолчала, с выражением осуждения на лице. — Это тоже вполне в духе дяди Эндрю.

Кемпион положил фотографию на место.

— Думаю, больше здесь смотреть нечего, — сказал он, — и, кроме того, у нас не так много времени. Продолжим, хорошо?

После комнаты покойного дяди Эндрю спальня мисс Джулии Фарадей казалась просто забитой вещами. Она была уставлена всевозможной мебелью, и в ней ощущалась суетливость, но не женственность. На двух больших окнах висело по три пары занавесей: поверх ноттингемских кружев — занавески из сборчатого муслина, а поверх муслина — желтая плотная узорчатая ткань, присобранная шелковым шнуром с большими узлами, толщина которого была достаточна, чтобы удержать пассажирское судно. Ключевым элементом убранства комнаты были драпировки.

Камин был завешан такой же желтой камкой, как и окна, а кровать, главный предмет в комнате, сооружение в стиле рококо, была украшена фестонами и оборками до такой степени, что ее первоначальные очертания невозможно было разглядеть.

Кровать привлекла внимание Кемпиона с самого начала, и он разглядывал ее с почтительным удивлением.

— Эту медную кровать по неизвестной мне причине называют итальянской, — заговорила Джойс. — Думаю, из-за этих крылышек с занавесками. Видите, их можно выдвигать, и они служат для защиты от сквозняка. Хотя в этом доме в жизни не было сквозняков.

Молодой человек приблизился к чудовищному сооружению и положил руку на один из больших медных шаров, увенчивающих стойки кровати. Он простоял так несколько мгновений, глядя на завешенные гобеленовой тканью медные кронштейны, выступающие за края пухового одеяла, а потом отвернулся и стал осматривать остальную часть комнаты.

Опытному глазу было видно, что комнату уже очень тщательно обследовали. Взглянув на огромный гардероб с четырьмя дверцами, он понял, что полиция предполагала найти что-нибудь именно там, а он знал, что пытаться отыскать что-то после специалиста из Ярда — это пустая трата времени. Однако, он был уверен, что где-то в комнате должны были найтись какие-то следы яда, убившего тетю Джулию. Джойс прервала его размышления.

— Вы ведь ее не знали, нет? — сказала она. — Все это — ее фотографии. — Она показала на множество разукрашенных рамок с фотографиями, развешанных над каминной полкой. Это были портреты одной и той же женщины в разном возрасте, начиная с изображения девочки с резкими чертами лица, одетой в кружевной наряд, который был ей не к лицу, и кончая изображением довольно полной женщины среднего возраста. Самый последний портрет изображал седовласую даму с жестким выражением лица и морщинами, идущими от носа ко рту и свидетельствующими о дурном характере. Резкость этих морщин не удалось скрыть даже фотографу.

— Она потом сильно похудела, — сказала Джойс. — И, по-моему, ее характер испортился. Может быть, она была больна. В конце концов, возможно, это все-таки было самоубийство.

— Может быть, — согласился Кемпион. — Это мы и должны выяснить прежде, чем покинем эту комнату. Для этого нужно только немного пораскинуть мозгами. В конце концов, дедукция — это просто умение сложить два и два. Вот послушайте. Тетя Джулия была не таким человеком, чтобы лишить себя жизни. Как нам известно, она была отравлена кониумом, одним из древнейших и простейших ядов, известных человеку, это просто другое название болиголова. Вкус этого вещества практически не чувствуется в чае. — Он остановился и внимательно посмотрел на девушку. — Похоже, что Джулия имела обыкновение что-то класть себе в чай каждое утро, — сказал он. Мы знаем об этом со слов Элис, которая замечала в ее чашке какой-то осадок каждое утро в течение последних шести месяцев. Следовательно, вполне можно предположить, что тетя Джулия положила убивший ее яд себе в чай, приняв его за обычную дозу какого-то препарата. Ну, и поэтому мы должны выяснить, ошиблась ли она сама, или ей помогли сделать эту ошибку.