Книга Смерть призрака, страница 80 – Марджери Аллингем

Кэмпион и инспектор вошли в несколько вылинявшую спальню для гостей, которая повидала стольких знаменитостей в те времена, когда Лафкадио был львом.

Кэмпион подготовил себя к болезненной процедуре, но даже при этом взгляд, брошенный на Поттера, сидящего на огромной итальянской кровати с подушками, подпирающими его спину, заставлял горестно сжиматься сердце. Он сам по себе олицетворял всю сущность тягостных обстоятельств.

Природная краснота его лица исчезла, оставив лишь сеть тонких красных прожилок, делавших его лицо похожим на потрескавшийся фаянс. Его глаза ввалились и еще больше выцвели, будто собираясь вовсе потерять свою окраску, а рот был горестно сжат. Он выглядел совсем дряхлым и ужасающе неспособным к разумному собеседованию.

Инспектор некоторое время взирал на него с суровостью, но человек в постели, казалось, вовсе не заметил этого.

И вдруг он взглянул на инспектора.

— Предположение, что я убил свою жену, полный абсурд, — спокойно произнес он.

Теперь Кэмпиону показалось, что Поттер вполне осознает обстановку. Оутс откашлялся.

— Кто внушил вам такую мысль, мистер Поттер? — осведомился он осторожно.

На мгновение вылинявшие глаза с презрением остановились на темном лице полицейского.

— Я услышал это от Лайзы, — коротко пояснил он, — и нет теперь смысла ходить вокруг да около. И уж вовсе не время для обсуждений, хороших манер, притворства. В моей жизни притворства хватало с лихвой… Да и в жизни этого… И ничего хорошего в этом нет — одна гниль… Инспектор покосился на Кэмпиона.

— Весьма прискорбно, что мисс Капелла ведет с вами такие разговоры, — сказал он строго. — Она будет иметь серьезные неприятности.

Если он надеялся этой угрозой как-то воздействовать на человека, сидящего в постели, то его ждало разочарование. Мистер Поттер, этот добрейший из людей, всего лишь пожал плечами.

— Я вряд ли смогу этому помочь, — произнес он. — Я не могу помочь ни в чем. Мне бы хотелось остаться одному.

— Нет, мистер Поттер, — примирительно возразил Оутс, — я понимаю, что эта беседа доставит вам много боли, но обстоятельства к этому вынуждают. Имеется несколько вопросов, которые я должен вам задать и на которые вам следует ответить. Пытаясь помочь вам вчера, мисс Капелла невольно создала проблему, которую мы с вами должны прояснить. Вы понимаете меня?

Вопрос инспектора прозвучал втуне, ибо мистер Поттер отвернулся и уставился в окно, разглядывая облака, скользящие по небу.

Оутс вновь задал свой вопрос, и фигура в постели шевельнулась. Поттер посмотрел на своего мучителя и с явным усилием постарался сосредоточиться.

— Я один, — вдруг сказал он. — Я совершенно свободен. Я могу идти куда хочу, делать что вздумаю. Я хотел бы умереть!

После этих слов наступило молчание. Кэмпион задержал дыхание, а глаза инспектора застыли. Это было довольно-таки жутковато.

Оутс осторожно выждал, затем покачал головой.

— Я должен знать, — решился он снова, — почему вы отправили вчера утром телеграмму в Блейкенхам о том, что вы больны и лежите в постели?

Мистер Поттер посмотрел на него рассеянно и ответил лишь через минуту.

— У меня были более важные дела.

Он это выговорил очень старательно и так, словно теперь он был далеко-далеко от тех важных дел.

— Ничего из того, что было важно тогда, не важно теперь… Теперь вообще ничего не важно… Но скажу вам смеха ради: я сделал литографию, оттиск, который мне понравился. — Мистер Поттер как бы сам себе удивлялся, вспоминая об этом. — Мне захотелось показать его кому-нибудь. Я словно помешался.