Книга Смерть в Галерее, страница 93 – Марджери Аллингем

В ее мысли ворвался мягкий голос Бриди:

— Допрос свидетелей в присутствии друг друга противоречит всем полицейским пра-авилам, — приятным голосом сообщил он. — В этом не может быть никаких сомнений. Однако мне не хотелось бы, чтобы мы здесь сидели и молчали до четырех часов, поэтому я собираюсь прочитать вам небольшую ле-екцию о двух преступлениях и, если мне что-то будет непонятно, было бы очень любезно с вашей стороны мне это разъяснить.

Его ласковые слова и доверительная улыбка были такими бесхитростными, что обманули всех. Всех, кроме Фрэнсис, которая однажды уже видела старого шотландца в этом чрезвычайно опасном расположении духа.

— Отлично, — сказала Габриель достаточно покровительственным тоном, чтобы живо напомнить инспектору о сиятельных дамах Северной Англии, где он провел свое детство. Он бросил резкий взгляд в ее сторону, но сразу же успокоился, вспомнив о своем безусловном интеллектуальном превосходстве.

— Итак, — сказал он, оглядываясь вокруг с вкрадчивой любезностью. — Так как никто из вас не является профессионалом в искусстве расследования преступлений, я начну свой обзор с некоторых о-обших положений. Это конкретное дело тем более всех вас потрясло, потому что случилось рядом с вами. Представьте большую квадратную доску, на которой — полузаконченная игра-мозайка. По форме незаполненного пространства вы видите, что не хватает только человеческого лица. И тогда картина будет закончена.

Он остановился и окинул лица присутствующих радостным взглядом, от которого у Фрэнсис по спине пробежали мурашки.

— Очень даже знако-омого лица.

Это было жутко неприятное сравнение и, нервное напряжение в комнате, и до этого момента уже достаточно высокое, достигло предела. Бриди казался чрезвычайно довольным произведенным эффектом, потому что он счастливым голосом продолжил:

— Недостающие фрагменты мозаики держат в руках разные люди, но большинство из них сейчас находится, без сомнения, в этой комнате. Каждому человеку, у которого есть свой кусочек, вся картинка кажется загадочной и непонятной. Но как только все мы все выложим на стол эти кусочки, уголки и завитушки начнут совпадать, и постепенно появится лицо. Это все со-овершенно очевидно.

— Это все со-овершенно замечательно, сэр, — вполголоса пробормотал Годолфин на ухо Фрэнсис, которая его не слушала. Ее глаза были прикованы к циферблату. Прошло еще пятнадцать минут.

— Однако, — продолжил Бриди, — первое, что мы должны сделать, — это обозначить профиль лица. Это наша главная забота. Давайте воссоздадим фон нашей картины, и тогда обозначится профиль. Но, может быть, я объясняю все слишком сложно?

— Совсем наоборот, — резко сказала Габриель. — Мы находим, что вы изъясняетесь чрезвычайно ясно. Продолжайте.

— Я рад это слышать, мадам, — сказал Бриди, и на лине его появилось нечто, напоминающее простодушное удовольствие. — А сейчас переходим к существу дела. Около трех недель назад исчез Роберт Мадригал. Неделей позже его тело находят, и в тот же день Генри Лукар отплывает в Нью-Йорк. Как только он слышит о происшедшем, он возвращается и, заметьте, по своей собственной воле. Его допросили в полиции и отпустили домой. На следующий день он устраивает конференцию и приглашает родственников и близких Роберта Мадригала, а затем его находят таинственно убитым тем же оружием, которым был убит его шеф. Ужасное происшествие случается всего через несколько минут после того, как расходятся приглашенные, причем, большинство из них все еще находится в Галерее. Это неоспоримый факт. А сейчас отбросим ненужные обстоятельства. Убийство Генри Лукара нас в настоящий момент не очень интересует, и я объясню почему. Генри Лукар был, вне всякого сомнения, обыкновенным мелким негодяем. У нас есть доказательства, что Роберт Мадригал выплачивал значительные суммы денег, которые немедленно поступали на счет Лукара. Мы также знаем, что накануне исчезновения мистер Мадригал и Лукар находились в Галерее, когда какой-то неизвестный изрезал картину мистера Филда. Этот инцидент был последним в целой цепи происшествий, и мы можем прийти к выводу, что Лукар сам совершал эти мелкие проступки, чтобы показать, насколько серьезны некоторые другие его требования. Это была демонстрация силы. Вам так не кажется?