Книга Занавес памяти, страница 46 – Татьяна Степанова

– Отсюда ты созерцал плывущие по Оке баржи, восседая на троне? – Гектор озарял желтым пятном фонаря яму деревенского туалета.

– Да. – Симура опустил голову.

– Участок ваш, дедовский. А дом – чужой? – хмыкнул Гектор.

– Я не знаю… я просто в шоке. Я же помню тот наш дом на Круче прекрасно.

– Айда теперь внутрь, – велел ему Гектор.

Они вернулись к срубу. В кустах у его стены металлический шкаф. Гектор его открыл – газ баллонный. Рядом другой шкаф, на замке. Гектор рванул дверцу – замок треснул и слетел.

– Бензиновый генератор, – объявил он.

Взошли на крыльцо. Гектор снова осветил дверь и раму, притолоку, косяк. Нечто привлекло его внимание сбоку, на бревнах. Он провел ладонью по шероховатому потемневшему дереву, колупнул. Катя не увидела ничего, кроме выщерблины, словно щепка отлетела… Но Гектор отвлекся: из дома до них с Катей донесся изумленный придушенный возглас Симуры. Внутри пахло плесенью и сыростью. Желтое пятно фонаря скользило по бревенчатой стене. Захламленная терраска, кухонка с газовой плитой без окон, низкий современный холодильник. Большая печь.

– Наша печка. – Симура потрясенно разглядывал ее, словно чудо чудесное. – Мы ее топили тогда с отцом. Дрова в поленнице у забора.

В двух комнатах, точнее, одной просторной, разделенной перегородкой из досок, – зеркало у окна, старая советская «стенка», стол, раскладной диван с пятнами. И за перегородкой в помещении без окна – ничего, пусто.

– Спальня деда с бабкой, кровати их отец разломал и сжег в печи: от клопов. – Симура разглядывал дощатый пол. – Я спал за перегородкой на раскладушке.

Сложенная раскладушка прислонена к стене из бруса. Симура приблизился к дощатой перегородке.

– Здесь зияли дырки, свет меня разбудил, – сообщил он и… палец его скользнул по дереву, нашел одну дыру в перегородке – след от сучка, вторую…

– Когда вы здесь жили и рыбачили, ты спал на раскладушке за перегородкой, а отец твой – на раскладном диване в комнате? – уточнил Гектор.

Симура кивнул и прошел в «залу» к дивану, покрытому толстым слоем пыли.

– Ладно, закругляемся, – объявил Гектор. – Полиция одиннадцать лет назад здесь все обшарила, осмотрела, изъяла все улики. Вниз к лодочному сараю сейчас, во тьме, спуститься сложно. Отложим на потом. Запирай опять на замок свои пенаты.

– Вы уезжайте. А я останусь здесь, – сказал Симура.

Катя не вмешивалась. Парень сам решает. Но ей не хотелось бы оставлять его в доме ведьмы одного ночью. А причина? На душе было неспокойно…

– Точно? Охота переночевать здесь? – спросил Гектор.

– Мне надо разобраться. Подумать.

– Вольному воля. – Гектор внимательно его изучал. – Генератор включишь. Может, он еще пашет. Я тебе сейчас бензина солью. Поделимся топливом с тобой.

– А здесь хранились свечи.

Симура сомнамбулой шагнул к «стенке», секунду колебался, выдвинул ящик серванта и… достал толстую белую оплывшую свечу. Он уставился на нее, будто не веря, а затем разжал пальцы, и свеча шлепнулась на пол.

Он вышел на крыльцо их проводить. Гектор вел Катю через проход в зарослях. Они уже потеряли Симуру из вида во тьме, но знали: он смотрит им вслед. Они почти физически оба ощущали его пристальный взгляд.

– Катя, твои впечатления? Позарез надо мне тебя послушать, – объявил в машине Гектор, включая зажигание.

– А у меня нет слов, Гек, – честно призналась Катя. – Он свой собственный дом не узнал!