Онлайн книга «Занавес памяти»
|
Катя подумала: окрестности словно в их с Гектором «локации», куда они добрались вчера вечером. Пейзажи, исполненные одиночества, величия и красоты… Но пляж Птичьего мыса принадлежит экооотелю, в летние месяцы он переполнен отдыхающими. А в поле за поворотом к нему вдалеке маячат мрачные фабричные строения. Вчера на КПП охраны экоотеля Гектор забрал ключи, и они свернули на безлюдную бетонку, освещенную редкими фонарями. В излучине Оки, в плавном изгибе ее русла образовался полуостров с широкими заливными лугами. Здесь располагались «скандинавские» коттеджи на большом удалении друг от друга. Два предназначались для компаний, а третий, самый дальний, – для пар, ищущих уединения. Вид, открывавшийся с веранды коттеджа и из панорамного окна (одна стена дома представляла собой сплошное стекло), даже ночью заставил Катю замереть от восторга. Осенняя луна плыла среди туч, освещая заливной луг, полого спускавшийся к Оке. В черной воде – яркая лунная дорога… Ширь, простор, воля… Словно они с Гектором одни в целом свете, затерянные среди луговых трав на бескрайних речных берегах… «Скандинавские» коттеджи в прежние благодатные времена заказывали в Швеции со всем оборудованием – от душевой кабины до электроплитки и посудомойки на небольшой кухне. Бытовая техника хоть и не новая, но работала исправно. Помимо кухни в коттедже была спальня с окном во всю стену, а в ней электрокамин да широкая кровать. «Нам больше с тобой ничего и не надо», – хрипло прошептал Гектор, сбрасывая пиджак, сдергивая через голову худи, заключая Катю в объятия. И сразу они обо всем забыли. Даже об ужине, а столько ведь накупили. Уже в постели среди ночи, ощущая волчий голод, решили все же поесть – обошлись творогом да бутербродами с маслом. Заснули в третьем часу… – День добрый, мы Борщовы-Петровские. Моя жена Катя. Я – Гектор. Ваш внук, наверное, уже поставил вас в известность о нас и о наших общих делах, – представился Гектор Раисе Бодаевой, когда они подъехали на пляж Птичьего мыса. – Серафим мне намедни и сейчас много всякого-разного наговорил. – Раиса Бодаева оглядывала их с тщательно скрываемой неприязнью, подозрительностью и недоумением. – Довольно неожиданно. Я слегка в растерянности. «Что-то не похоже», – подумала Катя. Перед ними с Гектором деловая женщина – и по облику, и по сути. Собранная, сдержанная, ухоженная и… хотя неброско, но почти роскошно одетая для «глубинки». Дорогой серый брючный костюм люксового бренда. Бабка Симуры небрежно носила его с модными кроссовками. А под пиджак надевала кашемировый свитер. Внешне она напоминала Джейн Биркин в ее зрелые годы. Правда, волосы красила в стальной цвет, скрывая седину. Подтянутая, поджарая, следящая за собой в свои «прилично за шестьдесят», она выглядела намного лучше, свежее, здоровее сорокалетней дочери-алкоголички. – Серафим, оставь нас. Пройдись, подыши воздухом, – властно велела она внуку. Симура молча повернулся и побрел по песчаному пляжу. Он сел поодаль на корягу, вынесенную рекой на берег. Одинокая фигура… черный, нахохлившийся вороненок, выпавший из родного гнезда… Катю посетило предчувствие: не дождутся они с Геком и от «бабки Раи» сведений в пользу внука. – Он мне выдал: «Хочу доказать свою невиновность в убийстве». А вы, мол, ему помогаете искать доказательства. И планируете создать о нем документальную книгу. – Раиса Бодаева явила им резкий, четкий профиль. – Супружеская пара – писательница и спецагент, воевавший в Сирии. Так он вас представил мне. Где он вас откопал? |