Книга Убийца в толпе, или Человек из очереди. Шиллинг на свечи, страница 181 – Джозефина Тэй

– У вас телосложение не то, – невозмутимо отозвалась Эрика, – так что лучше вам грузовик водить.

Хозяин, нарезавший в этот момент бекон, громко расхохотался. Шофер увидел, что его сарказм не достиг цели – девушка уж больно серьезная попалась, – и, сменив вызывающий тон на вполне дружелюбный, сказал:

– Что ж, для разнообразия очень даже приятно позавтракать в женской компании, правда, Билл?

– А я думала, от женщин у вас отбоя нет. Ведь на грузовике каждый прокатиться рад.

Не успел изумленный верзила сообразить, то ли эта худенькая девчонка издевается над ним, то ли набивается в подружки, то ли действительно так считает, как она спросила:

– Вы, наверное, частенько подвозите бродяг?

– Никогда! – быстро ответил водитель, успокоившись, что разговор перешел на нормальные рельсы.

– Жалко. У меня интерес к бродягам.

– По какой линии интерес? По религиозной, что ли? – поинтересовался Билл.

– Нет. По литературной.

– Да ну? Вы что же, книжку пишете?

– Не совсем. Собираю материал для одного человека. Наверняка вы встречаете много бродяг, даже если их не подсаживаете, – настаивала она.

– Некогда смотреть по сторонам, когда ведешь машину.

– Расскажи ей про Геррогейта Гарри, – вставил Билл, разбивая яйца. – Я видел его у тебя в кабине на прошлой неделе.

– Не мог ты никого видеть в моей кабине.

– Да перестань скрытничать. Не видишь, что ли, это настоящая маленькая леди. Не будет она языком трепать, что ты кого-то там подвозил.

– Геррогейт не бродяга вовсе.

– А кто же он? – спросила Эрика.

– Он фарфором торгует. Разъезжает по деревням и продает.

– А, понимаю! Белые с голубым вазочки в обмен на кроличьи шкурки.

– Ничего похожего. Он отбитые ручки чайников приделывает и все прочее чинит-клеит.

– Да? И хорошо зарабатывает? – спросила она, просто чтобы поддержать разговор.

– На жизнь хватает. Ну еще перепродает иногда то старое пальто, то пару ботинок.

Эрика на какое-то время замолчала. Она опасалась, что находившиеся рядом с ней услышат, как громко заколотилось ее сердце, потому что ей самой его стук казался просто оглушительным. Старое пальто. Что ей теперь сказать? Не может же она просто спросить: «А было у него пальто последний раз, когда вы его видели?» Так она себя выдаст с головой.

– Любопытный тип, – сказала она наконец. И, обращаясь к Биллу: – Принесите, пожалуйста, горчицу. Хорошо бы мне с ним встретиться. Правда, он, наверное, сейчас уже на другом конце графства. В какой день вы его видели?

– Дайте-ка вспомнить. Я подобрал его возле Димчарча и высадил у Тонбриджа. Это было на той неделе, в понедельник.

Значит, это все-таки не Геррогейт. Вот жалость! Так все хорошо на нем сходилось: и то, что он интересовался пальто и ботинками, и то, что он был бродячим торговцем, и то, что он приятельствовал с водителями грузовиков, которые могут быстро переправить его из нежелательного места в другое, более отдаленное… Что ж, зря было и надеяться, что все может оказаться так легко.

Билл поставил горчицу возле ее тарелки.

– Только не в понедельник, – произнес он. – Правда, какая разница. Ты проезжал мимо, как раз когда Джемми разгружал товар. Вторник это был.

Какая разница! Эрика набила полный рот яйцами с беконом, чтобы хоть немного приглушить радостное возбуждение.

Какое-то время в «Восходящем солнце» царило молчание. Отчасти потому, что Эрике была присуща чисто мужская черта – есть молча; отчасти потому, что она не могла решить, как бы ей с наибольшим успехом и с наименьшим риском быть разоблаченной повести разговор дальше. Вдруг она с беспокойством увидела, что водитель отставил кружку и решительно поднялся.