Книга Не будите мертвеца, страница 115 – Джон Диксон Карр

Истрию, о которой Хэдли заметил, что это либо белая горячка, либо пророчество, либо правда. И разрази меня гром, это оказалось пророчество! Если обдумать все спокойно, какое-то оно слишком точное. Оно не просто ставит телегу впереди лошади – оно вынуждает телегу катиться вверх по склону, когда никакая лошадь ее вовсе не подталкивает. Беллоуз не просто описал служащего отеля, но даже точно и бесстыдно сообщил название отеля, в котором должен работать этот служащий. Вспомните: «Я бы описал его как мужчину среднего роста и телосложения, в униформе, какую носят служащие больших отелей, вроде „Королевского багрянца“ или „Королевского пурпура“».

Конечно, это было необходимо, чтобы внедрить в наше сознание нужный образ. И если он получился едва ли не убийственно точным, то и ладно – у него же, вот везение, репутация человека с фотографической памятью. Ему пришлось превратить синий сюртук и серебристые (или медные) пуговицы – которые могли бы что-то значить и, вероятно, натолкнули бы стороннего наблюдателя на совершенно иную мысль – в конкретную фигуру. Отсюда и серебряный поднос. Значение этого серебряного подноса столкнуло меня в духовную бездну, где я блуждал, пока не наткнулся на вину Ричи Беллоуза. Естественно, это оказалась просто еще одна завитушка, чтобы приукрасить и завершить картину, – такого подноса никогда не существовало, как не было и такой фигуры. Но боюсь, я забегаю вперед, забывая о настоящих доказательствах. Между прочим, Хэдли, где вы обнаружили в полицейском участке замаскированную дверь?

Хэдли окинул взглядом стол, словно не желая обсуждать дело в такой смешанной компании. Однако увидел он только заинтересованные лица: вновь насторожившиеся Гэй и Харви Рейберн; полный мрачного восхищения Дэн Рипер; на удивление жизнерадостная Мелитта и жадно внимающая каждому слову Франсин.

– Где обнаружили? – проворчал Хэдли. – Да где мы только их не обнаружили за это утро. Их оказалось три, и никто ни сном ни духом. Когда обо всем этом станет известно, не избежать нам ехидных статей в прессе. Конечно, все было не так просто, как представлялось Беллоузу. Замаскированные двери в камерах, видите ли, ведут в подвал дома полицейского инспектора, который стоит рядом. Беллоуз не мог бродить по участку, где ему вздумается. Следовательно, хотя у него была возможность пройти через дом инспектора и выйти наружу, он не мог добраться…

– Добраться куда? – спросил Гэй.

– Куда он действительно хотел добраться, – ответил доктор Фелл, – и куда ему было нужно. То есть наверх из камеры, в комнату для регистрации заключенных и в кабинеты самого участка. Путь ему преграждало несколько запертых помещений, включая его собственную камеру. Кроме того, в этой части участка в самые неподходящие часы встречаются еще и дежурные. Это был тяжкий удар, потому что для человека, планировавшего то, что планировал он, жизненно важными были два момента. Ему требовалась одежда, и ему требовались деньги.

Беллоуза, как вам известно, обвинили в незаконном проникновении. Так вот, с этим связано несколько формальностей. У него забрали деньги, забрали табак и забрали пальто. Все эти вещи благополучно хранятся на верхнем этаже участка, откуда ему было их не достать, а без них он был как без рук. Вы уже начали понимать? Он не мог вернуться к себе на квартиру в Нортфилде, не возбудив некоторого любопытства своей хозяйки. Он не мог разбудить среди ночи какого-нибудь приятеля и попросить взаймы макинтош или десять шиллингов на поезд. Он либо в тюрьме, либо нет – середины тут быть не могло, а он не мог допустить, чтобы его увидели. Единственное, что ему удалось заполучить на ночь, оставаясь при этом незамеченным, – запасная униформа из дома инспектора по соседству. Должно быть, он и прихватил ее, потому что, клянусь Бахусом, ему была нужна эта униформа! Вспомните, когда мы разговаривали с ним в камере, он был в одной рубашке в довольно холодный день. В камере не оказалось ни куртки, ни пиджака, ни свитера, потому что на нем ничего такого не было при аресте. Камеры сейчас отапливаются, там достаточно тепло, чтобы находиться в рубашке без особого дискомфорта. Но он не смог бы без особого дискомфорта прогуляться в таком виде снежной январской ночью, не говоря уже о жизненно важной необходимости не привлекать к себе внимания. И вот отсюда берет начало его блистательная задумка, втройне полезная: прихватить полицейский мундир. Прежде всего, в качестве верхней одежды, во-вторых, как великолепную маскировку, в-третьих, для роли призрачного служащего «Королевского багрянца». Между ночью четырнадцатого января, когда был убит Родни Кент, и ночью тридцать первого у Беллоуза было полно времени, чтобы все проанализировать и подготовить почву. Он знал, как знали все остальные (и вы сейчас поймете), что вся компания собирается в «Королевский багрянец», что мистер Рипер особенно настаивал на том, чтобы забронировать номера в крыле А нового, седьмого этажа, и что Джозефин Кент присоединится к остальным в назначенную дату…