Книга Не будите мертвеца, страница 116 – Джон Диксон Карр

– Но откуда он мог все это знать? – воскликнула Франсин.

– Хм… погодите. Один момент. В конце концов, убить малышку Джозефин стало для него навязчивой идеей, глубокой и всепоглощающей. И вы можете догадаться о причине.

– Какой же?

– Она была законной, венчанной женой Ричи Беллоуза, – объявил доктор Фелл. – Но вряд ли она стала бы охотно распространяться об этом, ведь тогда пришлось бы признаться, что у нее два мужа.

– Как только этот рычажок встал на место, – продолжал доктор Фелл, – дверца сейфа распахнулась сама. Совершенно ясно, почему Джозефин Кент так упорно прикидывалась, что никогда раньше не бывала в Англии. Совершенно ясно, почему она так старалась держаться подальше от Нортфилда, где жила до того. Совершенно ясно, почему она, очевидно знавшая наверняка, что Ричи Беллоуз убил Родни Кента, не собиралась выдавать его и его мотивы. Совершенно ясно, почему она не особенно опасалась за собственную жизнь, поскольку была уверена, что Беллоуз в тюрьме. И в основе всего этого: Джозефин Паркс-Беллоуз считалась всеми, кроме ее мужа, мертвой. Но прошу прощения. Я должен был указать вам на причину, которая привела нас всех к такому выводу.

Кент в тот миг вспоминал лицо. Он вспоминал Ричи Беллоуза, как тот сидел на краю тюремной койки в камере, охваченный волнением. Высокий, худой, с глубоко запавшими глазами. Беллоуз сейчас словно смотрел на него в ответ, как смотрел накануне ночью, когда их разделяло надгробие. Но лучше всего Кенту запомнилась общая атмосфера и два жеста. Первый жест, когда Беллоуз массировал кисть усохшей левой руки с набухшими венами. Второй, когда Беллоуз неожиданно топнул ногой, услышав адресованный ему вопрос, который ему не понравился: топнул по полу камеры ногой, словно ребенок в истерике. Этот жест был на удивление показательным, как и в целом атмосфера вокруг этого человека, который так и не повзрослел.

– Я уже говорил вам, – сказал доктор Фелл, – о причинах, заставивших меня поверить в виновность Беллоуза, и о некой связи Джозефин Кент с Нортфилдом. Если искать мотив, то он мог крыться в отношениях, объединявших в прошлом эту женщину и Беллоуза. Что, кстати, нам известно о самом Беллоузе? Я с самого начала знал – мне рассказал Хэдли – кое-какие факты, имеющие отношение к его прошлому, и о внезапном моральном крахе этого вполне благополучного сына строителя. Он был женат, и его жена «умерла от тифа на побережье», эта формулировка возбудила во мне интерес, когда я услышал ее. Выходит, она умерла там, где этого не видели жители деревни Нортфилд. В любом случае с того момента и началось стремительное скатывание Беллоуза по наклонной и превращение его в меланхоличного и вежливого умеренного пьянчугу. Опасайтесь подобных людей, друзья мои, в особенности если они бродят зимой по рощам, чтобы пить в одиночестве и «читать стихи» луне, в чем признавался сам Беллоуз. Однако вы заметите, что перемены в Беллоузе коснулись не только его морали и воли – его настиг и финансовый крах. И это удивило соседей. Разбирая в суде дела об убийствах, там обожают цитировать латинскую поговорку: «Никто и никогда не становится наиподлейшим из людей без причины». А я утверждаю, что никто и никогда не становится наибеднейшим из людей, если только его где-нибудь не ограбили до нитки.