Онлайн книга «Убийство в Атлантике»
|
– Ну-ну… И что? – Я мог бы почти поклясться, что, судя по выражению глаз француза, он меня понял. Бенуа вытянул руку, как будто хотел забрать штампы, но передумал. Заметьте, я вспомнил об этом задним числом! Мы с Грисуолдом тогда были очень взволнованы. И все же, если он так плохо говорил по-английски, что делал в Америке? Мне бы не хотелось ходить взад-вперед по Бродвею, спрашивая дорогу по-французски. – И еще одна просьба. Сделайте-ка мне одолжение, сынок. Вытащите этот чемодан из-под койки еще раз, хорошо? Третий помощник достал чемодан и, следуя указаниям Г. М., перевернул его. На нижней стороне, помимо наклейки «Эдвардика», имелись также этикетки отеля «Пенсильвания» в Нью-Йорке и отеля «Уиллард» в Вашингтоне. – Вашингтон, – пробормотал Г. М., расслабляясь, когда Крукшенк засунул чемодан обратно. – Я как раз собирался заняться выяснением его личности и маршрутами его путешествий. Но у вас ведь есть его паспорт, не так ли? В глазах собеседника мелькнуло облегчение. – Да, я не думаю, что паспорта уже вернули пассажирам, – признался он. – Они всё еще внизу, в офисе Грисуолда. Они… – Он вдруг осекся. – Постойте! А где мистер Хупер? Неприметный производитель резиновых штампов исчез. Даже Макс, стоявший у двери, не заметил, как тот ушел. Г. М. с ревом вскочил с койки и выпрямился. – Надеюсь, он понял приказ капитана, – проговорил Г. М. – Гори все огнем, как, черт возьми, он выбрался отсюда? Он в восторге от своего великого приключения. Надеюсь, он не станет рассказывать о случившемся какому-нибудь дружелюбному стюарду или стюардессе… Третий помощник выказал готовность проявить бдительность: – Мне пойти за ним? – Пожалуй, так будет лучше. И втолкуйте ему хорошенько, что он должен вести себя тихо. Если на борту судна начнется паника, наверняка будут неприятности. Когда Крукшенк вышел из каюты, Г. М., казалось, стал впадать в уныние. Он бесцельно бродил по замкнутому пространству, поднимая вещи и кладя их обратно. Взял расческу. Рассеянно взъерошил сухую кисточку для бритья. Отметил, что Бенуа был воспитан в спартанских традициях тех, кто пользуется опасными бритвами, и, внезапно заинтересовавшись, о чем возвестил впечатляющим рыком, схватил бритву и открыл ее. Отполированное лезвие зловеще блеснуло на свету. Макс Мэтьюз почувствовал легкую тошноту. – Вы думаете, – спросил Макс, – она могла послужить идеальным оружием для перерезания горла? – Да, именно так. – Но мы знаем, что Бенуа этого не делал. – О, конечно, – признал Г. М., медленно и многозначительно проводя бритвой в воздухе. – Мы знаем, что Бенуа этого не делал. Мы также знаем… Испуганный возглас, донесшийся от двери, едва не стоил ему отсеченного большого пальца левой руки. Он уставился на Макса, вжав голову в плечи, когда за спиной журналиста появилась фигура стюарда, закрепленного за каютой Бенуа. К счастью, стюард быстро взял себя в руки. Это был пожилой человек, который тонким лицом и мягким голосом напоминал ушедшего на покой пастора. – Вы звонили, сэр? – Нет, – откликнулся Г. М. и подождал. Последовала долгая пауза, длившаяся, пока Г. М. снова не взмахнул бритвой в воздухе под далекий гул судовых двигателей, доносящийся из утробы теплохода. Тихий скрип переборок живо напомнил о том, как скрежещут под лезвием кости и сухожилия, но стюард все же собрался с духом и произнес: |