Онлайн книга «Убийство в Атлантике»
|
У-у-у! Опять протрубил противотуманный гудок. Его звук сначала разорвал туман, а затем был заглушен им, и только эхо затрепетало вдали. – А теперь сматывайтесь, – мягко приказал Г. М. – И дайте мне заткнуть уши ватой, чтобы у меня не сорвало крышу. – Но… – Я сказал: сматывайтесь! Брат все равно прогонит вас, когда придет. Макс пожал плечами и сдался. Последнее, что он увидел, выходя в узкий коридор, тянущийся поперек шлюпочной палубы, был Г. М., со свирепой решимостью усевшийся читать журнал с комиксами. Мэтьюз закрыл дверь каюты. Затем толкнул наружную дверь в конце коридора и вдохнул туман. Туман шевелился и собирался в клубы, как дым. Сначала он защекотал, а потом ужалил ноздри. Макс втянул его в легкие и закашлялся. Когда же он провел по лицу рукой, то почувствовал, что на щеках осела сырость, похожая на сажу. Уже на расстоянии пятнадцати—двадцати футов ничего не удавалось разглядеть, очертания же более близких предметов расплывались или исчезали по мере наползания тумана. Макс ощупью пробрался на корму из носовой части палубы (которую пассажирам было запрещено посещать), миновал маленькие железные воротца и оказался на общедоступной территории. Несмотря на туман, весь день воздух казался родным. Они возвращались домой. Запах земли почти ощущался. Местоположение судна оставалось загадкой для всех, кроме капитана и его помощников, которые о нем помалкивали. Последние два дня Макс разговаривал с Валери Четфорд, играл с Валери Четфорд в настольный теннис, плавал с ней в корабельном бассейне и ломал из-за нее голову… Бац! Он резко остановился. Этот звук, приглушенный туманом, донесся откуда-то спереди. Гудение сирены заглушило его, но, когда эхо взрыва затихло вдали, Макс услышал то же самое. Бац! Звук, похожий на удар кожи по дереву, за которым скрывается что-то дикое. На некотором расстоянии впереди него, у площадки для игры в настольный теннис, была дверь, ведущая в небольшой спортивный зал. До сих пор им никто не пользовался. На открытой палубе перед дверью, теперь скрытой туманом, стоял небольшая, открытая спереди клетка для отработки ударов при игре в гольф, а с ее деревянной крыши свисала боксерская груша. Казалось, кто-то в тумане время от времени бил перчаткой по груше. И Макс почувствовал, что чье-то сердце изливает таким образом переполняющую его ярость, рожденную ужасом и отчаянием. Бац! – Привет! – окликнул он невидимого боксера. Раздался последний глухой удар груши о деревянный навес. Можно было почти почувствовать импульс гнева. Дверь закрылась. Когда Макс добрался до входа в спортзал, груша все еще раскачивалась, но боксер уже ушел. Такая вот атмосфера царила на «Эдвардике». Спустившись вниз, Мэтьюз обнаружил Валери плачущей в углу длинной галереи. Она не пожелала с ним разговаривать и ушла в свою каюту. Между Лэтропом и Хупером пробежала черная кошка. Лэтроп отказался сыграть в дартс, утверждая, что в умелых руках дротик способен послужить смертоносным оружием. Макс попытался читать, невольно отвлекаясь на рев противотуманного гудка. В половине седьмого – раньше, чем он ожидал, – в салоне к нему подошел старший стюард. – Не желаете подняться в каюту старика? – прошептал Грисуолд, склоняясь к Максу. – За мной только что послали. – Прямо сейчас? |