Книга Змеиные полосы, страница 63 – Кеннет Дун

– Вы удерживали меня здесь силой почти два дня, – подала голос Лекси.

Пратт пожал плечами.

– Возможно, вы неправильно поняли мои намерения, юная леди. Как видите, сейчас вы совершенно свободны и можете отправляться куда угодно. Мой шофер даже вымыл вашу машину.

– Возможно, мой телохранитель мистер Орчард слегка и переборщил с огнестрельным оружием, – хладнокровно сказал Крейвен. – Но мы задерживали опасного преступника, – он кивнул в сторону Виктора.

– Но вы же признались в убийстве Моники Пратт при свидетелях, – напомнил я. – Ваше признание слышали полицейские.

Рико, похоже, уже оценил все шансы и предпочел промолчать.

Черт возьми, может, они и выпутаются. Ричард Крейвен сам профессиональный юрист, он найдет способ, как развалить дело против себя, учитывая, что нет ни одной улики, кроме признания, которое он будет отрицать. Наверняка, у него хватило ума не оставить отпечатков пальцев в кабинке, где Грейс жила под видом сезонной работницы. А даже если и остались, то данные могут удивительным образом исчезнуть из офиса судебной экспертизы. И вряд ли найдется судья в округе Торранс, который решится через двадцать пять лет возбудить дело против Эзры Пратта об убийстве его жены и ее любовника, считавшихся давно пропавшими. На их стороне деньги и влияние.

Да, возможно, они и сумеют отвертеться от правосудия. Но Пратт потерял обеих дочерей. А Рико Крейвен после скандала, вызванного его арестом за убийство невинной девушки, вряд ли сможет претендовать на блестящую политическую карьеру в любом штате.

Лекси смотрела на меня с нетерпеливым видом, явно не до конца понимая, что происходит. Мне еще предстояло рассказать ей, что история, которой она посвятила так много времени, уже опубликована другим журналистом, а с первой работы в газете ее уволили. Однако я чувствовал глубокое удовлетворение, потому что смог в точности выполнить поручение своего нынешнего клиента. Я нашел для Аманды ее дочь живой и здоровой. И сейчас больше всего на свете мне хотелось посадить Лекси в ее машину и увезти прочь из этого дома. Но оставалось еще одно нерешенное дело.

Я взглянул на старый чемодан со змеиными полосами. Моника Пратт сражалась и умерла за этот предмет. Я вспомнил, что ее коллега Аарон Дойч говорил, что Моника всегда без сомнений выбирала правду. Я должен был отдать должное ее последнему выбору.

– Пожалуй, нам стоит открыть этот чемодан, – обратился я к Вэлу.

– Вы не имеете права, – зашипел Пратт. – Это моя собственность. У вас нет ордера.

– Я – частное лицо, мистер Пратт. Мне не нужен никакой ордер и ваше разрешение тоже. Насколько я знаю, эта вещь вам не принадлежит. Последний раз ее видели у невесты моего клиента, той самой девушки, которую я разыскивал. У детектива Крэддока есть мои показания на этот счет.

Я медленно двинулся к чемодану, лежащему у горящего камина.

– И, если помните, мистер Пратт. Вы предлагали мне сто тысяч долларов, если я уйду из вашего дома и забуду обо всем, что здесь происходило. Так вот, я отклоняю ваше предложение.

Я наклонился, нажал на защелки и откинул оба замка на чемодане. Затем открыл крышку. Крэддок подошел и заглянул внутрь через мое плечо. Чемодан был заполнен старомодными платьями, туфлями и предметами женского обихода. Поверх всего этого добра подобно свернувшейся змее лежал высохший от времени кнут загонщика. На его кожаных витках чернели въевшиеся полосы.

– Похожи на кровь, – сказал Вэл. – Кто-то очень сильно хлестал свою лошадь.

На внутренней крышке чемодана я вслух прочел вышитую атласными нитками надпись: Лорна Элизабет Пратт.

– Лорна? – впервые с момента прихода в дом подал голос Виктор. – Так звали мою маму.

– Что? – переспросил я.

– Она тоже не была моей настоящей матерью, – заговорил он, как будто, так и не проснувшись. – Та умерла во время моего рождения, я ее совсем не знал. Но мама Лорна всегда была добра ко мне. Она сама просила называть ее мамой Лорной. А меня называла Птичкой.

Пратт в ужасе уставился на Виктора.

– Однажды мы с Мон-Мон должны были присматривать за малышкой, пока папа и мама Лорна были заняты. Они всегда говорили нам, что мы должны вести себя тихо, ведь мы уже взрослые. Но в тот раз мы услышали из спальни страшный шум. Я сказал Мон-Мон взять малышку и спрятаться в шкафу, а сам пошел посмотреть. Я тихонько открыл дверь, так что меня никто не видел. Папа лежал на полу и не двигался, из его спины торчал нож. Мама Лорна лежала на кровати. А над ней стоял великан и бил ее кнутом. И вокруг все было красным… Только красным.