Книга Внуки Тантала, страница 44 – Кеннет Дун

– Подождите, – Кастерс поднял руку. – Я вас понял. Вы не могли бы выйти в приемную. Мне нужно позвонить в общину.

Я вернулся к двум пухлощеким клерками, которые сидели с ужасно занятым видом, но непонятно чем занимались. Судя по тому, с каким вдумчивым видом они перекладывали бумаги по разным папкам и что-то считали на арифмометре, Кастерс держал их не только для вида. Возможно, контора занималась не просто отбором новых членов, но и вела какие-то бухгалтерские дела.

Кастерс открыл дверь и разочарованно взглянул на меня.

– К сожалению, мистера Лэнгхорна сейчас нет на месте…

– Лэнгхорна?

– Да, – промямлил Кастерс, понимая, что сболтнул лишнего. – Первого помощника мистера Торна. Как я сказал, сейчас сам мистер Торн находится в уединении…

– Что здесь происходит, Кастерс? – неожиданно раздался голос от входной двери.

Я взглянул на нового гостя. Худощавый молодой человек где-то между тридцатью и сорока годами. Ниже меня на полголовы. Когда он снял шляпу, я обратил внимание на редкие светлые волосы, уже начавшие лысеть на затылке.

– Добрый день, мистер Лэнгхорн, – учтиво обратился к нему Кастерс. – Мы как раз решали с этим господином проблему, которая требует вашего участия. Это Дуглас Стин, частный детектив.

– А, это вы, – обратился ко мне Лэнгхорн. – Вас я и искал. Я разговаривал с миссис Торн, она сообщила о вашем визите. Я звонил в вашу контору, но вас не оказалось на месте. Как удивительно, что мы встретились именно здесь. Джереми Лэнгхорн, помощник Учителя.

Он произнес все это очень естественно и дружелюбно и протянул мне руку. Даже слово «Учитель» в его интерпретации прозвучало так, будто он является ассистентом председателя Конституционного суда. Я пожал ему руку в ответ. «Неприятный молодой человек» – так охарактеризовал помощника Торна младший Кэннел. Видимо, это и был Лэнгхорн. Действительно, в нем было что-то неприятное. Широкий лоб и узкий подбородок образовывали лисью мордочку, из которой тебя буравили глубоко посаженные стальные глазки. Когда он говорил, из мелкого рта выглядывали почти детские зубы. Несмотря на довольно худощавое телосложение, он производил впечатление коренастого человека: рубашку довольно яркой расцветки и приталенный пиджак распирала бочкообразная грудная клетка, свидетельствующая о перенесенном в детстве рахите. Завершали впечатление тоненькие ножки, облаченные в модные зауженные брюки, не достающие до ботинок. Кажется, пару лет назад таких называли «стилягами», а парень все никак не мог выйти из образа. Интересно, он так и щеголяет в своих модных тряпках среди паствы или переодевается в сектантский балахон, когда приезжает в общину? Но я тут же одернул себя, напомнив, что нельзя судить людей по внешности. Особенно человеку, для которого самым большим страхом собственного детства было услышать в школе кличку «узкоглазый».

– Я думаю, нам лучше поговорить наедине, – предложил Лэнгхорн. Он показал на дверь кабинета Кастерса. Краем глаза я заметил, что самообладание старого разведчика дало трещину. Видимо, его еще ни разу не выгоняли из собственного кабинета. Вначале он решительно потянулся за шляпой, видимо, собираясь покинуть приемную и сходить куда-нибудь выпить, но в итоге пожал плечами, открыл газету и расположился на диване, разминая в пальцах сигару. Лэнгхорн не обратил на своего подчиненного ни малейшего внимания. Он решительно распахнул дверь в соседнюю комнату, пригласив меня следовать за ним.