Книга Внуки Тантала, страница 74 – Кеннет Дун

– А потом родился Ролли. Мой ненаглядный малыш. С самого начала стало понятно, что с ним что-то не в порядке. Он слишком много плакал, ничего не ел, у него были судороги. Потом все прошло, но стало заметно, что мальчик отстает в развитии. У него была деформация рта, которая мешала ему говорить. Надо признать, Габриэль обожал младшего брата. Но для отца он стал разочарованием. Когда Ролли начал набирать вес, и мы поняли, что не можем отослать его учиться в обычную школу, Корнелиус совсем утратил к нему интерес. Он считал, что это я виновата. Что это моя наследственность. Потому что у него был его прекрасный талантливый и здоровый Габриэль.

– Когда вы выяснили правду?

– Я чувствовала себя все хуже и хуже. Депрессия, упадок сил. На предплечьях появилась какая-то сыпь. Поначалу я думала, что это из-за проблем с Ролли. Ведь все было на мне, муж вообще отказался участвовать в воспитании сына, он его избегал. Но потом я пошла на прием к Морти, и он рассказал мне всю правду.

– Доктор Хартли-Пенн?

– Он самый. Оказывается, он давно наблюдал Корнелиуса. У него был сифилис. Неизвестно, в какую из своих так называемый кампаний от какой проститутки он его подхватил. Явно это было после рождения Габриэля, потому что тот был совершенно здоров. Но Ребекка потом заразилась. У нее болезнь протекала очень быстро и сразу дала осложнения на нервную систему. Негритянская кровь, что тут сказать. Именно тогда Морти что-то заподозрил и заставил в конце концов Корнелиуса сдать анализы. Но тому было наплевать. Он успел жениться на мне и зачать ребенка. Только потом мы начали лечение. И у нас не могло больше быть детей.

– Но у Роланда были отрицательные анализы. Я видел его медицинскую карту.

– Да, ему повезло не получить врожденный сифилис. Но все равно были последствия. Самое ужасное, что отец презирал его, хотя сам знал, что виновен в его состоянии.

– Может, он надеялся, что младший сын продолжит его военную карьеру.

– Его что? – старуха рассмеялась, потом ее смех перешел в надрывный кашель. Мне пришлось крикнуть сиделке, которая немедленно появилась со стаканом чего-то бурого и маленькими таблетками.

Отдышавшись, мисси Торн посмотрела мне прямо в глаза.

– Корнелиус оставил о себе много легенд, Стин, особенно в этом городке. На самом деле он никогда не служил в армии. Его отчислили из Вест-Пойнта из-за инвалидности. Травма плеча.

– Разве это не последствия ранения, которое он получил на одной из войн?

– Я же говорю – легенды. Даже я сама в них верила. Верила, что ко мне сватается храбрый генерал. Правду узнала, лишь приехав сюда. Мой отец написал мне. Он мог бы заявить на Корнелиуса за неправомерное ношение формы, но не хотел причинять неприятности собственному зятю. Но он намекнул, что лучше бы ему перестать изображать из себя военного и посвятить все время семье. За это Корнелиус меня еще больше возненавидел. Ему казалось, что теперь его заперли в ненавистном доме. Он рассказал, как его собственный отец мучил его и сестру в детстве. На самом деле это он сломал ему руку. Просто выкрутил плечо так, что оно вылетело из сустава. Ключица сломалась и срослась неправильно. В результате Корнелиус не мог поднимать ничего тяжелого правой рукой. Он много тренировался, научился писать левой. Мог держать руку так, будто она нормальная, хотя ему все время приходилось напрягаться. Но никто не возьмет в армию человека, который не может прицелиться из винтовки.